Хроники самоизоляции или История двух идиотов 12

13.


день тринадцатый
какие сны тебе снятся тут?               


А с сегодняшнего дня – больше трех не собираться (если это не члены большой и дружной семьи), да и собираться можно, строго соблюдая дистанцию в два метра между субъектами общения. Скоро все превратимся в финнов.

Убедительные рекомендации выходить из дома лишь по крайней необходимости (которая включает в себя закупы продовольствия и лекарств, ну и работу, если она еще у тебя сохранилась) настраивали на осторожные прогнозы по намеченному с утра Путешествию на запад. Настолько осторожные, что когда она, проснувшись, высказала явное нежелание ехать в столицу, я особо и не расстроился. На вопрос почему, она лишь мотала головой и повторяла, что боится, а на вопрос чего именно, задумалась на мгновение, и выдала, да всего: задержат, не пустят обратно, напишут в махаллинский комитет и т.д. и т.п., и вообще ей сны сегодня снились, какие не помнит, но снились..
Ехать, правда, она не отказывалась, она просто, как это с ней обычно бывает по утрам, не желала просыпаться.

Накануне знакомый таксист, ох уж эти наши всё знающие и всё ведающие таксисты, пообещал нам путь короткими перебежками от одного поста до другого. Всего, по его словам, их выходило три, а может и четыре, точно мы так и не определили. На пустынной дороге, выловив одну из немногочисленных машин, мы долго пытались выяснить, куда нас везут. Наконец, поняли, что до границ Ташкента нас все-таки доставят. Но не туда, куда обычно. Там - где обычно, по словам водителя - жуткие и непроходимые пробки. Пробку мы увидели сразу на выезде. Не совсем жуткую, но весьма внушительную для нашего невеликого города. На наше счастье располагалась она по другую сторону трассы, то есть в перспективе дороги домой. Привыкнув уже за пару недель жить не просто сегодняшним днем, но только текущим моментом, мы решили на обратном пути (дай-то бог он случится) миновать затор пешком и не париться. 

Дорога ошеломила. Пролегала она через цветущие сады и поля, где трудились наемные работники, пропалывая, подрезая и окучивая, будто ничего и не изменилось. Мир, сузившийся в последние дни до небольшого пространства, напоминающего театральную сцену, где дома и улицы, и заснеженные горы  стали призрачными декорациями, а немногочисленные люди – актерами-статистами, внезапно расширился, расцветился и наполнился светом и запахами весны. Даже многословная соседка-пассажирка быстро завершила свой долгий и обстоятельный телефонный разговор и молча смотрела в окно.
 
Пунктов оказалось всего два. На выезде нас и не заметили даже, а на въезде, попрощавшись с водителем (то и был, наверное один из предсказанных накануне нашим другом Сунь Укун, иначе зачем он повез нас такими странными путями и дорогами?), мы предъявили паспорта и обреченные на сдачу билеты. Причина оказалась вполне удовлетворительной. Нас пропустили.
 
Город казался обычным - машины ездили, люди ходили, дома стояли. А вокзал напомнил своим пустынно-торжественным видом некий мемориал из тех, что посещаются лишь по великим праздникам. Есть один такой, полузабытый мной уже почти, по пути из Чимкента к Сары-Агачу. Обычно он пугает непонятностью своего грандиозного замысла посреди степи и холмов, но раз в году там собирается огромная толпа веселых людей, запускаются воздушные шары, играет музыка

...

Благополучно сдав билет, причем кассирша, обалдевшая от внезапной смены обстановки (еще несколько дней назад зал был круглые сутки переполнен людьми, оглушенными отменами своих рейсов, а сейчас вот только мы), попыталась обсчитать нас, выдав нам в 10 раз больше денег, чем должна была. Мы тоже малость обалдевшие от того, что все так удачно складывается, не сразу заметили, что купюр подозрительно много. Хорошо хоть не успели далеко отойти, так что кассирша наша отделалась легким испугом.

Заехав в поисках очередного возможного Сунь Укуна к Сергею, сфотографировались втроем на фоне цветущей за окном черешни (кто знает, когда теперь увидимся в следующий раз), и отправились домой. На обратном пути машину, доставившую нас к границам родного города, завернули, а мы никем не замеченные и никого не интересующие благополучно завершили свое путешествие.

Как и оказалось в конечном итоге – опасения мои были напрасны. То ли черные дыры тотального благоденствия близлежащего от нас Туркменистана, то ли сосватанный вчера в попутчики Король обезьян, помогли нам с легкостью преодолеть железный занавес столичного карантина, дабы завершить, так и не начав, запланированную еще в прошлой жизни, экспедицию по мифическим городам Шелкового пути.

А покинутая нами столица между тем продолжала жить своей жизнью, хотя меня не покидало чувство того, что мы находились внутри какого-то секретного объекта, предназначение которого так никто до сих пор объяснить и не может..

...

А народ по всему миру вовсю скупает алкоголь. Тележками, багажниками, декалитрами, затариваясь по видимому, на случай третьей мировой.

...
 
1919 год. Город Нью-Йорк. Эпидемия «испанки», бушевавшая с октября по декабрь 18-го, наконец, пошла на убыль. Молодой литературный сотрудник рекламного агентства Скот Фицджеральд, еще не оказавшийся «По ту сторону рая», все свои скромные гонорары тратит на непотребное количество закупаемого впрок алкоголя..


http://www.stihi.ru/2020/03/29/4220