***

Рыбы в пруду распевают декабрьские песни,
Птицы молчат – пузыри на поверхности редки.
В садике старом спокойно, нешумно и тесно,
Мостиков узких касаются гибкие ветки.
Красного клёна топырятся острые пальцы:
«Здравствуйте, добрые люди, средь зелени дивной
Я затерялся один».  Телефоны китайцев
Щёлкают кадры за кадром почти непрерывно.
Вход, на замочную скважину очень похожий,
Радостно встретит гостей, мол, прошу вас до фанзы.
Словно ключи, мы подходим, проходим… Тяжёлые ноши
Лучше оставить у входа, и собраны в стансы
Клумбы-красавицы – строфы разнятся по смыслу,
Девять растений на каждой, срифмованной раньше.
Камни дырявы, причудливы, крепко я стисну
Тёплый юань и швырну его в воду подальше.
Женщина в платье затейливом, сакуры цветом,
Томно позирует мастеру с камерой длинной –
Видно, вчера из Хубэя. В Ханчжоу, как летом,
Песня декабрьская рыб сонной глушится глиной,
Птицы молчат – отразиться не могут на ряби.
К плюсам курортным прибавив значительный минус,
Через неделю разверзнутся водные хляби,
А через две – смертоносный появится вирус.