берёзки

Когда горячка горя жжёт, и дымом
всю душу изъедает - не вздохнуть,
и в этом мире душном, нестерпимом
свинцовой блямбой сдавливает грудь -

я выхожу на улицы пустые,
взять воздуха холодного взаймы.
Стоят березки хилые, худые:
- А как же мы? Постой, а как же мы?

Когда походкой мертвенно усталой
бреду, глаза не поднимая ввысь,
осенний лист ручонкой пятипалой
как будто машет мне: вернись, вернись!

Я вся - в аду, и мне какое дело
до этих звезд, висящих вдалеке?
Но если вижу крест березок белых,
и этот шаткий мостик на реке...

Мне не хватает воли и геройства
влачить мою безрадостную жизнь.
Но кедр растерян, и сосна в расстройстве,
все будто шепчут: ну давай, держись!

И этот лес, затерянный в сибири,
и тот овраг с чар-древом над рекой -
бормочут мне с улыбками Кабирий:
прошу, ведь ты останешься со мной?..

Весь этот мир, извечный, бесконечный
цепляется, хватает за подол,
как будто бы ребенок подопечный
боится, что уходит, что ушёл

куда-то самый нужный, самый главный,
- и плачет, и кричит, невыносим...
И лист больной, истерзанный и ржавый
дрожит и держит из последних сил.