Мы шли через горы к озеру, где в ущельях...

* * *
Мы шли через горы к озеру, где в ущельях ветер поёт,
где прозрачную воду хариус рассекает, как белый луч.
Июльское солнце плавило чуть синеватый лёд,
и рушились водопады с тёмных тревожных круч.

А мы поднимались выше — уже из последних сил!
Как призрак, туман клубился. Стекала его рука
с вершины в ущелье — белый, весь шевелился, жил.
Но вдруг налетевший ветер погнал на юг облака.

Вокруг вырастали в дымке горы. Хотелось петь,
кричать, улыбаться, плакать. — А город — это тщета! —
сказал товарищ. — А знаешь, нельзя теперь и на треть
жить, как прежде я маялся, крутился, деньги считал.

Сказал и проверил компас, и, словно бы серафим,
на землю взглянул, откуда мы тропами лопарей
взошли на седое небо, где серебром сухим
находит ложбинки ягель в грудах сырых камней.

Июльское солнце плавило чуть синеватый лёд,
и рушились водопады с тёмных тревожных круч.
Мы шли через горы к озеру, где в ущельях ветер поёт,
где прозрачную воду хариус рассекает, как белый луч.