Зигзаг времени

 Небыль

Душа однажды захотела перелететь в другое тело, –
Имелось множество причин, –
Другое, пусть недорогое, не современного покроя,
Но непременно молодое, – без седины и без морщин.
…И ей, представьте, повезло…
      Лиля Исмагилова

    Не хотят женщины стареть! Категорически не желают!
    В том смысле, что не принимают смиренно безжалостную неумолимость течения времени. Многое бы они отдали, многим пожертвовали, дабы вернуть молодость или хотя бы сохранить, что имеют. В какие только тяжкие не бросаются: и кремы, и массаж, и йога, и пластика лица, и даже стволовые клетки!
    Время хитрит, как бы уступает им, попридержав ход, усыпляет бдительность,  позволяет расслабиться, потешить себя иллюзиями. И когда они совсем уж успокаиваются, как сиганет! Вражина!
       
    Но есть среди женщин такие, для кого борьба со временем становится смыслом жизни, чуть ли ни способом существования...

    Ранний звонок разбудил Алексея.
    Звонил давнишний приятель Олег, и в который уже раз приглашал его с Линой на выходные к себе в деревню, где вдвоем с Таей они обычно проводили лето. Пообещал, что до деревни и обратно их подбросят его знакомые – с ними договорился.

    Олега Алексей в последний раз видел пару лет назад, а Таю – забыл уж и когда.

    И уже в ближайшую пятницу, накупив еды и подарков, Алексей с Линой ожидали в оговоренном месте.
    Не успев сесть в машину, Лина задремала, склонив головку на плечо Алексея.
   Странное состояние им овладело – предчувствие удивительных, невероятных событий.
   Задумчиво смотрел на пробегавшие мимо леса и поля, последний месяц лета уже добавил к их зелени золотые краски. Не заметил сам, как погрузился в воспоминания…

    Это было в начале их встреч с Линой. Она пригласила его с Олегом на авторский вечер своей подруги.
    Тая (автор и исполнитель) ни Алексею, ни Олегу не была известна. Изящная, хрупкая, и вдруг неожиданно сильный низкий голос. Она исполняла песни на собственные стихи, стихи других поэтов.
    Алексею она очень понравилась, Олег же влюбился в нее сразу и навсегда.
    Тая была замужем, ее муж Сергей присутствовал на концерте. В отличие от невысокого Олега – рослый, представительный, красивый мужчина, да еще эрудит, интеллектуал, умница, душа компании, обладавший непревзойденным чувством юмора.
    Так что шансов Олег практически не имел.

    …Шло время.
    Как-то Лина не удержалась и под строгим секретом поделилась с Алексеем новостью – у Таи обнаружилась опухоль в груди.
    Обычно хирурги не заморачиваются, дай им только волю! А тут сжалились над молодой женщиной, сработали на совесть.
    Казалось, все обошлось. Но в порыве откровенности Тая призналась подруге, что после операции муж перестал воспринимать ее как женщину. Как отрезало!
    Тая была в отчаянии, и как естественный результат – обзавелась комплексами, часами простаивая перед зеркалом в поисках изъянов. Незаметный шрам под грудью казался ей просто ужасным.
    Всячески старалась угодить супругу. Дошла даже до того, что, наступив на горло врожденной скромности, радовала любимого мужчину откровенными ласками, чего раньше даже в мыслях себе не позволяла. Тот оставался безучастным.
    А через месяц и вовсе собрал вещи и ушел.
    Настало время Олега.
    Но лишь после долгой многолетней осады Тая уступила. И резко поменяла свою жизнь – бросила работу, перестала писать песни, уединилась в родной деревне…

    – Приехали! – голос водителя вырвал Алексея из воспоминаний, он и не заметил, как пролетели два часа. Разбудил Лину.
    На развилке увидели указатель: “Аистово”.
    Поблагодарили водителя. Машина укатила.
    Позвонили Олегу, сообщив о прибытии.
    Осмотрелись. Асфальтированная дорога вела вглубь села.
    Не прошло и десяти минут, как на ней появился Олег. Он заметно сдал, сгорбился, не стриженные волосы свисали седыми прядями. Его сопровождала молодая женщина, лицом похожая на Таю, но ведь у той нет дочери.
    – А где Тая? – вместо приветствия спросил Алексей.
    Женщина недоуменно переглянулась с Олегом.
    – Алексей, ты не узнаешь меня?
    И не мудрено – выглядела она гораздо моложе той Таи, что он видел в последний раз, и сейчас с легкостью могла сойти за дочь Олега. Тая и не пыталась сдержать довольной улыбки.
    Двинулись по дороге – женщины впереди, мужчины сзади.
    Алексей то и дело бросал взгляды на идущих впереди женщин. Сравнение было не в пользу Лины, смотревшейся рядом с изящной Таей пожилой теткой, а ведь они ровесницы.
    Он сто лет не был в деревне. Вертел головой – ему все было в диковинку.
    Сразу бросилось в глаза множество аистов, отчего село, видимо, и получило свое название – все столбы были заняты их гнездами.
    И еще, каждая вторая хата в селе была отмечена либо забитыми ставнями, либо другим признаком отсутствия обитателей – как будто вернулись в послевоенные годы. Деревья в садах буквально ломились от обламывавших ветви даров природы, они протягивали свои искалеченные руки-ветки, умоляя освободить их от непомерной тяжести.
    Тая встряхнула головой. И тотчас с деревьев градом посыпались плоды. Алексей удивленно посмотрел на Таю, на благодарно качавшие ветвями деревья. Что это было? Случайный порыв ветра или?..

    Подошли к усадьбе.
    Дом-теремок утопал в цветах и зелени.
    – Полвека назад меня, новорожденную, привезли сюда, здесь я провела детство и отрочество, сюда вернулась к старости. – В голосе Таи звучала грусть.
    К старости? Не ей говорить!
    Вошли в просторную горницу. Большой обеденный стол был накрыт по случаю приезда гостей. Одна из дверей вела в небольшую комнатку, занятую шкафом и широченной кроватью.
    – Это гостевая, здесь вы будете спать, – сообщил Олег
    Другая дверь вела в большую светлую спальню – два больших окна, минимум мебели, по центру лежал большой толстый ковер.
    – Для занятий Таи, – пояснил Олег.
    Две узких кровати стояли в противоположных углах комнаты. Алексей недоуменно глянул на Олега, тот всем своим смущенным видом подтвердил – да, спим порознь.
    Уселись за праздничный стол, ломившийся от яств.  Привезенная Алексеем бутылка армянского коньяка венчала богатое застолье. На столе почему-то стояло лишь два бокала для коньяка.
    – Мы не пьем, – предвосхитил Олег вопрос Алексея.
    Гости пили коньяк, Олег – минералку, Тая подливала себе из кувшинчика напиток желтовато-зеленого цвета.
    – Настой трав, – пояснила она.
    Проголодавшиеся гости и Олег налегали на разносолы, у Таи был отдельный стол – мелко нарезанные сырые овощи, фрукты, зелень.
    – Вы такое есть не станете, – успокоила она гостей.
   
    Алексей исподтишка бросал взгляды на хозяйку – все пытался разобраться с произошедшими с ней “волшебными переменами”, иначе не скажешь. Она увлеченно рассказывала о выращивании цветов. На молодом красивом ее лице лежала печать самодостаточности и покоя, улыбка играла на губах.
    Неожиданно, оборвав себя на полуслове, вскочила и, буркнув извинения, ушла в спальню, прикрыв за собой двери.
    В ответ на недоумение гостей Олег пояснил:
    – Не удивляйтесь, скоро вернется, у нее занятия. Строго по расписанию.
    Действительно, через двадцать минут Тая появилась…

       – Хватит набивать желудки, пойдемте, покажем вам село, парк, реку, у нас замечательный пляж. – Олег решительно поднялся.
    Направились к пойме реки, обходя село. В небольшом заливчике скопилось множество больших птиц, не цапли случайно?
    – Аисты, – уточнил Олег.
    – Никогда не думал, что аисты собираются в стаи, и что они водоплавающие, – удивился Алексей, – небось совещаются, распределяют между собой заказы на поставку новорожденных по всей округе, только почему они минуют ваше село?
    Действительно, малышей в селе не было заметно.
    – Очевидно, здесь их место отдыха, а не работы, – поддержал иронию друга Олег.
    Он был одет как сельский житель: рубашка, брюки, туфли. Остальные по городскому: футболки, шорты, кроссовки.
    Олег с Таей шли впереди – показывали дорогу. Почти одного роста, он сутулый, походка старика, она легкая, стройная. Не идет – танцует.
    Подошли к пляжу.
    Тая разделась первая. Головы отдыхающих как по команде повернулись. Увидев ее в купальнике, Алексей уже не торопился снимать одежду – впервые стеснялся собственного тела, хотя был недурно скроен.
    Олег и вовсе не стал раздеваться – его сутулое тело и совершенство Таи были несовместимы, да и изобилие Лины рядом с изящной подругой казалось неуместным.
    Тая вошла в воду. Стремительное течение реки как пушинку подхватило ее. Поплыла и Лина. Алексей следил за уносимыми течением головами женщин, вдруг его глаза полезли на лоб от удивления – головка Таи застыла на месте, река каким-то невероятным образом обходила ее, унося Лину. Через минуту Тая уже выходила из воды почти в том же месте, где зашла, – богиня, рожденная из пены, глаза ее отсвечивали золото заката.
    Алексей не в силах был оторвать от нее изумленных глаз. Вошел в воду, стремительное течение сорвало с места, понесло, попытался  побороться – куда там! Как это удалось Тае?
    Наладились уходить. Тая, Олег и Лина шли впереди, оживленно болтая, Алексей плелся сзади, ему было о чем молчать...

    Ужин прошел в разговорах.
    Ровно в десять часов вечера, пожелав всем спокойной ночи, Тая покинула горницу, вскоре ушла и Лина.
    Мужчины остались вдвоем. Наконец, Алексей получил возможность без помех поговорить с другом. Больше всего его интересовала, конечно же, метаморфоза, случившаяся с Таей.
    Олег, сначала нехотя, со временем все охотнее стал рассказывать:
     – Последние десять лет Тая провела в уединении, посвятив себя изучению возможности управления сознанием человека. Собрала большую библиотеку по восточной философии, йоге, индуизму, Дао, Тантре. Искала свой собственный уникальный способ воздействия сконцентрированной энергии сознания на заложенную в человеке программу старения. И, как видишь, – не безрезультатно.
    Затем Олег провел ликбез по эзотерике, пустившись в долгие объяснения о физическом теле, его оболочках, о чакрах, карме, исцеляющей энергии рейки.
     На вопрос Алексея: “Отчего сам не последовал примеру Таи?” – ответил, что попытался было, да не хватает времени – кому-то ведь надо зарабатывать деньги, поддерживать дом, обеспечивать семью.
    И тогда Алексей задал последний вопрос:
    – Почему он и Тая спят порознь?
    Олег смутился, затем пояснил:
    – Нам довелось отказаться от любви. Это связано с занятиями Таи. Дело в том, что взаимопроникновение физических тел нарушает целостность окружающих их тонких тел, что приводит к повреждению ауры. Кроме того, отказ от любви высвобождает энергию второй чакры – сексуальной. Освободившаяся энергия переходит на более высокие уровни, обеспечивая воспроизводство созидательных энергий для самореализации и духовного развития...
    Здесь Алексей перестал что-либо понимать, и, беспокоясь о собственной второй чакре, поспешил пожелать приятелю спокойной ночи.
    Лина, слава богу, не спала, читала. Когда Алексей улегся, потушила свет.
    Они молча лежали в темноте.
    Мужчина не выдержал:
    – Ты знала о Тае?
    – Что?
    – Не прикидывайся!
    – Знала.
    – А почему об этом ничего не знал я?
    – Она просила не распространяться.
    – И как ты ко всему этому относишься? Я имею в виду произошедшие с ней необъяснимые перемены.
    – Как и ты. Лет пять назад она предложила мне последовать ее примеру, дала книги, поделилась своим опытом, успехами. Я несколько месяцев прозанималась, да пришлось оставить затею – занятия отбирали практически все свободное время, несвободное тоже.
    – Тебе не показалось, что Олег сильно постарел?
    – Показалось, возможно, такое кажется на фоне цветущей Таи.
    Ей не очень хотелось продолжать разговор, да и мысли Алексея уже были заняты иным, рука его недвусмысленно потянулась к Лине…
 
    Проснулся Алексей на рассвете. Вышел во двор, обогнул дом, идя босиком по росе, полной грудью вдыхая утреннюю прохладу.
    Вдруг увидел обнаженную женскую фигуру. Застыл, пораженный.
    Тая?!!
    Появился золотой краешек солнца, Тая всем телом подалась к светилу, простирая руки. Изумительная в своей неповторимости картина – женщина, залитая золотистым светом, славила рождение дня.
    Алексей смотрел во все глаза.
    Но что это?! Контур ее тела засветился, обозначившись золотым протуберанцем. Раскинула руки и…
    Ноги Таи оторвались от земли, она зависла в воздухе, удерживаемая потоком солнечных лучей. Стала как бы прозрачной, невесомой, еще мгновенье и растает в небе.
    Небольшое облачко закрыло солнце. Женская фигурка опустилась на траву, стала подниматься на ноги.
    Алексей поторопился уйти незамеченным, вошел к Лине, прилег рядом.
    Та уже не спала, прижалась к нему:
    – Где ты был, почему такой ледяной, и отчего у тебя потерянный вид?
    Алексей промолчал – не мог же он рассказать ей о том, чему стал невольным свидетелем!..

    Перед завтраком Олег предложил искупаться.
    Вышли к недалекому берегу залива на теснимый зарослями камыша маленький пляж. Не успели раздеться, как стали легкой добычей атакующих со всех сторон слепней.
    Тая и здесь не могла не удивить – оводы не допекали ее.
    Опередила всех, ступила в воду, не всколыхнув ее, пройдя несколько шагов, остановилась, вода доходила ей до бедер. Но что это? Рябь гуляла по всему заливу, а подле Таи – гладь.   
    За подругой, спасаясь от слепней, ринулась Лина, подняв со дна муть – как удалось избежать этого Тае? Олег с Алексеем входили в уже замутненную воду, по щиколотки погружаясь в ил.
     Купаться в мелком заиленном заливе – малое удовольствие, Алексей поторопился выйти, разглядывая покрытые серым налетом ноги, и сразу же замахал руками, отбиваясь от слепней. Перед ним на берегу спиной к нему стояла Тая, не обращая внимания на кружащих вокруг нее оводов. На ногах ее отсутствовали следы ила, создавалось впечатление, что она вышла из бассейна, а не из реки.
   
     Неожиданный свист крыльев заставил Алексея втянуть голову в плечи. Несколько аистов, пролетев над их головами, сели неподалеку в зарослях. Тая по тропе через камыши поспешила к ним. Алексей, крадучись, двинулся следом. Вышел на полянку.
    Увиденное заставило его челюсть отвиснуть от изумления. Раскинув руки, Тая кружилась в танце, четыре аиста хороводили с ней.
    Почуяли опасность, насторожились. Тая взмахнула руками, птицы взмыли вверх, она за ними. Алексей тряхнул головой, не веря собственным глазам!
    Но Тая уже шла к нему, в глазах недовольство. Он виновато глядел на нее. Сменила все же гнев на милость – улыбнулась.
    Что за женщина! А может, не женщина?
    То, что сделал Алексей, поразило не только Таю, а и его самого – протянул к ней руку, коснулся, проверяя. Обычная женская плоть – реальная, живая, разве что прохладная. Тая не смогла скрыть улыбки.

    Позавтракали творогом со сметаной и медом. Гости вспомнили, наконец, настоящий вкус деревенского творога и настоящего меда.
    После завтрака гости и Олег направились за грибами. Тая не пошла, сослалась на занятия.
   
    Грибов было немного. Доводилось продираться сквозь густую лесопосадку, хвоя липла к потному телу, вызывая зуд.
    Алексей отпросился домой.

    Сразу направился в душевую. После душа обтерся и, повязав  полотенце вокруг бедер, вошел в дом. Дверь в спальню была приоткрыта. Не удержался от соблазна, заглянул в просвет. На ковре спиной к нему в позе лотоса сидела Тая. Из одежды на ней была лишь повязка на бедрах. Раскачиваясь, распевала что-то на неизвестном языке.
    Почувствовала его. Оторвалась от пола, развернулась в воздухе лицом к нему, еще находясь в состоянии транса. Невидящими глазами буравила Алексея.
    Двери сами по себе отворились, приглашая войти. Алексей послушно ступил за порог, смущенно отводя глаза от обнаженной груди. Взгляд Таи, наконец, сфокусировался на вошедшем. Долго в упор расстреливала глазами, точно гипнотизировала, в глазах загорелись огоньки.
    Это был взгляд женщины, долгое время лишенной мужского внимания – обволакивающий, лишавший воли, будивший желание.
    Алексей попятился к выходу. Не тут-то было! Дверь за его спиной сама по себе закрылась, отрезав путь к отступлению.
    Глаза искусительницы заскользили вдоль его тела. Наткнулись на опоясывавшую бедра преграду. Послушное ее взгляду полотенце развязалось, скользнуло к ногам Алексея, он попытался прикрыть руками растущее возбуждение, да, обездвиженный, сделать это был не в состоянии. Так и стоял напряженный, потеряв счет времени, обыскиваемый голодным женским взглядом. Ее желание передалось ему, но что-то удерживало его от активных действий. Она играла с ним, как кошка с мышкой. Наконец, уста разыгравшейся нимфы тронула лукавая ободряющая улыбка.
    Повинуясь посылу, исходящему от нее, Алексей приблизился, сел на ковер напротив в той же позе, что и она.
    Глаза в глаза. Провалился в черный туннель! Вдруг яркий солнечный свет ослепил его!
    Они с Таей, держась за руки, наперегонки с птицами парили в небесной вышине.
    Неповторимое чувство полета! Далеко внизу ужом извивалась река – какая красота! Небольшой островок, зеленая лужайка.
    Спикировали. Не отпуская рук, побежали к воде, со смехом упали в теплую ее ласковость. Гибкое женское тело забилось в его руках – дерзкое, дразнящее, ненасытное.
    В Алексея впились мириады стрел, напитанных сладчайшим чувственным ядом!
    Всплеск наслаждения, миг блаженства, восторг обладания...

    Тряхнул головой, приходя в себя, – в тех же позах он и Тая сидели напротив друг друга. Глаза ее вспыхивали, как зарницы после прошедшей грозы. Гримасы наслаждения уродовали лицо, кривили губы.
    Наконец, лицо вернуло себе привлекательность, распахнутые благодарностью глаза затуманились, довольная улыбка растянула уста…

    – Ужин готов! – разбудила Алексея Лина. Голый, укрытый покрывалом, он лежал на кровати в гостевой.
    Ужин? Уже вечер? Сколько ж он проспал? Что с ним было? И было ли?..
   
    Ужинать расположились в саду у мангала.
    Шашлыки, грибы с картошкой, овощи, зелень, вино.
    И если бы не поднявшийся к вечеру ветер, вызывавший обстрел их стола падающими с дерева грушами, все было бы просто замечательно!

   Лине очень хотелось послушать песни подруги. Поддержали ее и мужчины. Тая вначале отнекивалась, мол, давно не брала в руки гитару, все же сдалась.
    Лина попросила:
    – Давай твою!
    Тая запела не сразу, долго настраивалась.
    Это была баллада об утраченной любви, о покинутой женщине, о женской гордости, бросившей вызов мужской неверности, о женском всепрощении.
   Ветер унялся, заслушавшись пением. Природа притихла, завороженная, деревья замерли, внимая.
    “О Боже, ну что же ты делаешь с нами?!!” – завершила Тая реквием по любви упреком Создателю.
    Умолкла, в глазах ее стояли слезы.
    И тотчас зашумел ветер, груши градом аплодисментов посыпались с дерева…

    Рано разошлись по комнатам.
    Лина с Алексеем лежали в темноте, находясь под впечатлением вечера.
    – Ты знаешь, – нарушила молчание Лина, – а ведь Тая в одну из недавних поездок в город встретилась с тем, кому посвятила песню.

    Вот ее рассказ.
    Она увидела входящего в кафе Сергея, с трудом узнала – располнел, обрюзг. Некогда роскошная вьющаяся шевелюра поредела, укрылась серебром. Где тот лоск, куда подевалась его холеность?
    Тая была одета в облегающее фигуру платье, лицо скрывалось за солнцезащитными очками.
    Сергей окинул взглядом кафе, приметил ее, сидящую в одиночестве за столиком у окна, подсел. 
    Ничего не изменилось! Те же комплименты – слово в слово. Те же стихи – Пастернак, Мандельштам. Те же взгляды-стрелы из-под бровей, тот же искрометный юмор, от которого теперь хотелось выть.
    Ей бы принять игру, ведь она с точностью до пауз знала, что за чем последует: как театрально станет на одно колено, протянет цветок, взятый из вазы на соседнем столике, пригубит руку.
    А у нее ком в горле – ни вдохнуть, ни выдохнуть!
    Бедняга решил, что девушка потеряла дар речи – уж постарался!
    А та неожиданно даже для себя взорвалась смехом. Господи, как она хохотала – до слез, до истерики. Рыдания сотрясли тело. Сергей перестал что-либо понимать.
    Сняла очки, вытирая слезы.
    – Тая?!! Ты… ты? – сел на пол, сраженный.
    Это была та самая Тая, которую он долго и трудно завоевывал, прожил с ней десять лет, затем с легкостью оставил. Только была она гораздо моложе и привлекательней.
    Встала и, ни слова не говоря, пошла прочь, пошатываясь, цепляясь за стены. Сколько лет она ждала этого момента! Представляла удивление Сергея, как он станет вымаливать прощение, как все-таки будет прощен, не сразу, разумеется, погодя. Произошедшее превзошло все ожидания, но она не испытывала, ни удовлетворения, ни торжества победы, ни радости, лишь горечь разочарования.
    Десять лет жизни!!!
    Все эти годы она была одержима одним – доказать!
    Все впустую, бессмысленно и глупо...
    Лина умолкла. Единственно, что испытывал Алексей – безмерную зависть. Его никто никогда так не любил!
    Спать не хотелось. Почувствовал ласкающие женские руки на своем теле. Не внял настойчивым ласкам, отвернулся. Его мысли занимала другая женщина – загадочная, таинственная, желанная. Хотелось отдаться ее воле, раствориться в ней и пропасть...
   
    Проснулся Алексей среди ночи от крика ночной птицы. Лина спала. Вышел на крыльцо. Стояла полная луна, отчего яркость высыпавших на небе звезд была притушена. Они то и дело срывались с небосклона и, прочертив косой след, исчезали, но так быстро, что не позволяли загадать желание. Какая красота! В городе такого не увидишь. Вновь крик ночной птицы. Это была не птица, а нечто светящееся, оно плыло над землей, меняя форму и очертания. Приблизилось, обретя облик женщины, купавшейся в лучах ночного светила, не то отражая его свет, не то светясь изнутри. Она манила к себе, за собой, обещая сказочное ночное путешествие. Алексей устремился к ней, взлетел над землей, и, поднимаясь все выше, выше к светящемуся диску, они растаяли в его лучах...
    Восход Алексей проспал. Жаль, ведь он собирался заснять на видео солнечный ритуал Таи.
    За завтраком она была тиха и задумчива.
    Провожал их Олег.
    Алексей зашел к Тае проститься, поблагодарил за прием, поднес ее руку к губам. И тотчас почувствовал, как стремительно теряет вес – еще мгновенье и взовьются к небесам. Тая не могла не поиграть напоследок. И вновь это состояние безусловного сладостного подчинения женщине. Из последних сил сопротивлялся, понимая, что, подавшись минутному порыву, останется с ней. И уже готов был согласиться на это, если бы не Олег, такого предательства по отношению к другу он допустить не мог. Высвободил руку. Тая подняла глаза – огромные, невозможные! Сколько в них насмешки, горечи, укора – коли не можешь подняться над собой, не скорби о несбывшемся!
    С трудом выкарабкался из глубин ее очей, спасаясь…

    Они сидели в машине, возвращаясь домой. Головка дремлющей Лины склонилась на плечо Алексея.
    Минуло всего два дня, а сколько событий, впечатлений! Он чувствовал себя безумно уставшим, опустошенным! Не Тая ли тому причина? И не оттого ли таким постаревшим выглядит его друг? Может, исчерпав его, она подыскивала замену? Не хочется верить...
    Алексею было жаль Олега, чей удел до конца своих дней любить не любящую его Таю.
    Печальные прекрасные ее глаза стояли перед ним. В них – так и не разгаданная тайна.
    Непостижимая женщина! Он восхищался ею, но не завидовал, нет, не завидовал! Она обречена на долгую, бесконечно долгую жизнь.
    Счастливую ли?..