14 октября 1958 года
несмотря на запреты постылых врачей,
на недолгое время как будто взбодрился
под короткою лаской осенних лучей.
Ветерок из окна потревожил гардину
и газетой вчерашней в тиши прошуршал,
и поплыли глаза, словно талые льдины,
и за ними в бочаг соскользнула душа.
Человека качали такие печали,
и тайга, и пурга, и указов язык,
две большие любви его жизнь увенчали,
можжевеловый куст в его сердце проник.
Листопад над Москвой. Злое время разлада
по столам и полам разметало листы…
Человек делал шаг, спотыкался и падал
с олимпийской надмирной своей высоты.
И внезапно прильнуло к окну мирозданье,
и рассеялся мрак, что стоял над душой.
Человек прошептал: «Я теряю сознанье»,
и в природу, как в пруд, содрогаясь, вошёл.
Свидетельство о публикации №119010803639
Лежал, устав от бытия,—
Людским страстям, простым и грубым,
Уж неподвластен был бы я.
Я был бы только горстью глины,
Я превратился бы в сосуд,
Который девушки долины
Порой к источнику несут.
К людским прислушиваясь тайнам
И к перекличке вешних птиц,
Меж ними был бы я случайным
Соединением частиц.
Но и тогда, во тьме кромешной,
С самим собой наедине,
Я пел бы песню жизни грешной
И призывал ее во сне.
Ветка Сирени 14.01.2019 06:52 Заявить о нарушении
Лишь именем одним я называюсь,
На самом деле то, что именуют мной, —
Не я один. Нас много. Я — живой
Чтоб кровь моя остынуть не успела,
Я умирал не раз. О, сколько мертвых тел
Я отделил от собственного тела!
И если б только разум мой прозрел
И в землю устремил пронзительное око,
Он увидал бы там, среди могил, глубоко
Лежащего меня. Он показал бы мне
Меня, колеблемого на морской волне,
Меня, летящего по ветру в край незримый,
Мой бедный прах, когда-то так любимый.
А я все жив! Все чище и полней
Объемлет дух скопленье чудных тварей.
Жива природа. Жив среди камней
И злак живой и мертвый мой гербарий.
Звено в звено и форма в форму. Мир
Во всей его живой архитектуре —
Орган поющий, море труб, клавир,
Не умирающий ни в радости, ни в буре.
Как все меняется! Что было раньше птицей,
Теперь лежит написанной страницей;
Мысль некогда была простым цветком,
Поэма шествовала медленным быком;
А то, что было мною, то, быть может,
Опять растет и мир растений множит.
Вот так, с трудом пытаясь развивать
Как бы клубок какой-то сложной пряжи,
Вдруг и увидишь то, что должно называть
Бессмертием. О, суеверья наши!
Сергей Смирнов-Ямбург 14.01.2019 10:48 Заявить о нарушении