Кормушка для счастья

КОРМУШКА ДЛЯ СЧАСТЬЯ

Счастье – птичка такая. Махонькая, юркая, пугливая. Бывает, изловчишься, схватишь её за хвост, а птица – не ящерка: хвоста не отбрасывает – вот и попалась, голубушка! Сунешь её за пазуху и ходишь светишься. Кормишь зерном, хлебными крошками, водицей поишь, говоришь с ней ласково, песни вместе поёте. Но песен её лучше не записывать: незатейливые они, простоватые, и выглядишь ты чудиком, ведь никто не знает, что песни эти тебе дивная птица пропела. А в один из дней она фыр-р-р! – и улетит. Но не печалься. Много дней на свете, и, если все они будут в радугах, ослепнешь, и радуга станет никчёмной. Другим людям птичка эта не меньше твоего нужна. Она вернётся. Когда и ждать перестанешь. Сядет на окошко и станет стучать клювиком: тук-тук! что нос повесила?.. впусти уже, что ли! давно у тебя не была... А ты от радостной растерянности уткнёшься лицом в стекло, и нос у тебя смешно расплющится. За окном – зима, но в твоей душе зимы не бывает. А чтобы птичка зимой не погибла, девочка её подкармливает. Нельзя угадать, в какой птице живёт твоё счастье, и девочка кормит всех птиц без разбора. У птиц ангеловы души, потому что столько радости и неба может вместить только душа ангела.

Зёрна и крошки можно высыпать и на снег, но это всё равно что выбросить. И совсем другое дело – смастерить пусть и нехитрую кормушку и повесить её на дереве. В холодильнике всегда найдётся парочка бело-красно-синих пирамидок. В такой картонный пакет вмещается пол-литра вкусного молока, и стоит он шестнадцать копеек, наверно, потому, что из пятнадцати пакетов покупаешь шестнадцатый, а все перебранные пятнадцать – текут. Бегать в магазин за молоком – простая девочкина работа, и, глядя на то, как в центре торгового зала в огромной белой луже тонут пустые шестиугольные алюминиевые поддоны, девочка понимает, что это те самые молочные реки с кисельными берегами, только не сказочные, а настоящие. Когда, открывая, срезаешь верхний край молочной пирамидки, молоко выплёскивается, но будто тебе в награду срезанный уголок заклеен сладкими жёлтыми сливками, и ты не успеваешь и глазом моргнуть, как твой язык уже с ними расправился. Пустой молочный пакет – почти готовая кормушка для счастья. Пакет надо промыть и просушить и с каждой стороны вырезать по окошку. А если одна из стенок кормушки будет глухой, то осторожное счастье не осмелится в неё залететь, и все твои ожидания окажутся напрасными. Боковые бортики пусть будут узкими, а нижний – пошире, иначе крошки выметет ветер. Под окошком можно сделать отверстие и вставить туда тонкую веточку или палочку от мороженого. Это жёрдочка для счастья. На неё оно сядет и станет клевать зёрна. Осталось прорезать дырочку вверху кормушки и продеть в неё шнурок или крепкую нитку, а лучше – проволоку: тогда кормушка будет закреплена прочней. Даже большим кораблям опасен шторм, а что уж говорить про хрупкое счастье. Теперь нужно свернуть из бумаги кулёчек и насыпать в него гостинцев. Не всякая пища годится для счастья, а пряная, острая, солёная и жареная даже опасна. Чёрный хлеб лучше не предлагать, а белому – счастье всегда радо. Неприхотливое, оно любит простые угощения: просо, овсянку, кукурузную и пшеничную крупы, ягоды рябины, сырые семечки подсолнечника, орешки и даже свежее сало. Теперь остаётся одеться, спуститься с четвёртого этажа на второй и радостно вонзиться в кнопку дверного звонка квартиры с номером «20». Дотянуться до кнопки девочка не может: руки заняты гостинцами и кормушками, и она дёргает за ручку. В ту же секунду дверь распахивается: вот он, девочкин медвежонок Сашка – косолапый, толстый и коричневый! Когда Сашка снимает свою коротенькую цигейковую шубку с металлическими пуговицами со звездой и шапку, сверху перетянутую бельевой резинкой, коричневым он быть перестаёт, но медвежонком по-прежнему остаётся. Родители у Сашки старенькие, а он у них единственный, и, наверно, поэтому они

Тащат валенки ему,
Меховые рукавицы,
Чтобы мог он руки греть,
Чтоб не мог он простудиться
И от гриппа умереть…
Он растёт, боясь мороза,
У папы с мамой на виду,
Как растение мимоза
В ботаническом саду…

Нет, это не про Сашку! Про Сашку надо так:

И живёт он в новом доме,
И готов он ко всему:
И к тому, чтоб стать пилотом,
Быть отважным моряком,
Чтоб лежать за пулемётом,
Управлять грузовиком!..

Не знают Сашкины мама с папой одной маленькой его тайны: их смешной медвежонок Сашка – настоящий мужчина, и на улице он срывает с себя противную шапку и варежки на резинке, ест снег, сосёт сосульки и валяется в сугробах и поэтому болеет ангиной, а на днях на спор на морозе он лизнул металлический столб, а потом Сашкин язык и Сашкину маму отливали водой… Сашка берёт у девочки кормушки, и оба они выходят во двор. Их берёза растёт у подъезда. Она молоденькая (девочка с Сашкой совсем недавно переехали в свой новый дом, и все деревья посадили новосёлы), но уже успела дотянуться до Сашкиного второго этажа. Сначала надо повесить кормушку для девочкиного счастья, потом – для Сашкиного. Им с Сашкой вполне бы хватило одного на двоих, но своё собственное и родное иметь надёжней. Сашка как всегда не против подставить спину чужому счастью, но не может же девочка так беззастенчиво пользоваться Сашкиной спиной. И в знак благодарности девочка всегда делает кормушку и для Сашкиного счастья и – вместо одного – два раза взбирается Сашке на спину. Готово! Яркие треугольнички висят на берёзе как игрушки на новогодней ёлке. Осталось высыпать из кулёчков угощение и изо всех сил бежать к Сашке, чтобы, приклеившись к его кухонному окну, затаиться и наблюдать жизнь своего счастья. Сначала – тишина, потом – глядь! прилетела первая синичка. Села на шесток, головой повертела – и была такова! Девочка с Сашкой только переглядываются: почему она клевать не стала? Не голодна или с гостинцами не угодили? А через пяток минут возвращается синичка-разведчица, да не одна, а с подружками. Рассыпались они жёлтыми комочками по веткам, будто солнечные лучики в пасмурный день, сидят, человечьи души греют. Неласково зимнее стылое солнце – вот и летят они к людям вместе зимовать: сытому мороз не страшен! Села одна на перекладинку, схватила семечко – и порх на берёзку, сидит на ветке, очереди своей дожидается. Тут другая с берёзки слетела, клюнула зёрен – и фыр-р-р снова на берёзку. А вот и третья, и четвёртая, и пятая – и закружилась карусель! Вежливые и воспитанные эти лесные птички-невелички, и всё-то у них складно да ладно, чего не скажешь о воробьях. Воробьи – те ещё прохвосты да нахалы: культуре не обучены и с совестью не дружат. Кто первый в драке, тот и прав. Синичек распугают и друг с дружкой договориться не могут: за малое зёрнышко передерутся, хотя и зёрен в достатке. Но дело тут не в зёрнах, а в характере. Таких «воробьёв» и среди людей хватает. Вот и любит девочка синичек. И кто же их в лесу воспитывает?.. А ещё надо смотреть, чтобы наглые галки да сороки малых птах не обижали: синичек и воробьёв они гоняют, а мелким пташкам зимой с пропитанием трудней. Ну а когда вдруг важный и гордый снегирь пожалует – на всю неделю радости! И тут же в альбом его на страницу белую – акварельного красногрудого со снежной кистью рябиновой! Сидишь рисуешь, а в окошко твоё: тук-тук! Это счастье тебе спасибо говорит. Сегодня оно уж больно на синичку похоже: брюшко жёлтое, с чёрным галстучком, щёчки снежно-белые, а голова чёрная. Спинкой повернётся – зеленоватым отливает. Чёрный клюв на семечку подсолнечника похож, аккуратный длинный хвост и серо-голубые крылья с поперечными светлыми полосками. Яркое оно, счастье твоё, красивое, шустрое. А ты от радостной растерянности уткнёшься лицом в стекло, и нос у тебя смешно расплющится.



Иллюстрация: Фотограф Ольга Лебедева