Белая ночь в одеянии странницы

Белая ночь в одеянии странницы, невесомою поступью осторожно спустилась с небес и парит над июньской прохладой Невы.

Отцветает сирень, и уже ничего от неё не останется. Прозревающий видит суть, засыпающий – сны.

Ночь. Легка её стать, её светлость, – владычица в белом, и прозрачно дыханье её – холодящий туман у воды, облаков акварельная синева, перламутровый блик. Ещё только вчера – город в сумерках, нарисованный серым, а сегодня – сирень отцвела, словно вечности миг.

Будто шёпот в ночи, долетает звучание мира. Обернуться на звук, уловить ускользающий взмах тишины, – это ангел играет на шёлковых струнах, на лире, рассыпаются ноты, отражаясь от глади воды.

В этом всплеске хрустально – серебряных трелей так пронзительно остро и тонко ощущается каждый миг бытия, каждый выдох и вдох. Кто-то струны души задевает, и вот уже параллели вдруг совпали, и слышен Бог.

Вот сапфировых линий предельная точность обретает внезапно и ясность и цвет, – вот явленная миру душа-непорочность сквозь далёкие долгие тернии лет.