Белый щенок

Собака рожала тяжко, более суток.
Мы клали её в коробку, она убегала в шкаф.
Ее тихий скулеж покидал мавзолей старых курток,
звучал сиреной и гонгом в моих ушах.
Я был против сначала, конечно здесь нечем гордится,
когда ее подобрали на трубах еще ясноглазым щенком.
Малышка спала в коридоре, позже в ногах, сейчас - на тряпице,
с расползающимся красным пятном.
Звонили ветеринанару, отчётливо помню:
"Надо резать, несите" - голос был отстраненно сух.
День второй приближался к дурному, бесцветному полдню.
"Не особо надейтесь, шансы один против двух."
Даночка, Дана, Дануська - морда легла меж ладоней,
в мутных карих глазах уже ни следа озорства.
Она часто дышала, дрожала, взгляд становился бездонней.
Как вдруг абсолютно нежданно, медленно из под хвоста
вылезла чёрная мордочка, наверно в течение часа
три крупные, смуглые тушки явились, прилипли к соскам.
Все пацаны, безымянный папашка их, видимо, ростом удался,
раз дитями своими не отправил, чуть, к праотцам
собаку мою несчастную, осиротив владельца.
С души отлегло, я только поглядывал бегло
на всю эту вакханалию, не проморгав, едва, новое тельце -
четвертое, неподвижное, белое.

Я потрогал его аккуратно - холодное. Паника.
"Что делать-то, что же? Быстро, быстро соображай!"
Закаруселили образы, воспоминаний архаика,
я схватил тельце - невесомую девочку и, покружа
бестолково - живо к компу. Там, стуча пальцами мимо
всех клавиш: "Старый кусок пластмассы, пора бы тебе в утиль."
Вот оно! И я присосался к мордочке, точно к устам любимой,
освобождая дыхательные пути.
Сел на краешек ванной, жидкостью околоплодной
сплевывал в раковину, пройдя сквозь брезгливости грань.
Растирал недвижИмое тельце ладонью дрожащей, потной,
Бубнил: "Оживи же малютка, малютка не умирай."
Во рту солёно и гадко, в глазах - абсолютно то же.
В черепе крепла мысль, не говоримая вслух.
Ладонь потревожил толчок под полупрозрачной кожей,
и редкий, но все же ритмичный стук.
Не хочу вспоминать, а писать все подробно и боле -
я был аппаратом обеспечения жизни часа где-то три.
Она оживала, мертвела, надеюсь, хотя бы без боли.
Забрала часть меня, оставив свою часть внутри.
А вообще, по-сравнению все это ****ь безделица.
Все сука несправедливо, кромешное ****ское зло.
Не знаю, не помню, куда я дел ее тельце.
Не знаю, насколько той троице более повезло.