Круги на лугу

Верят, что зелень приносит покой. Горе-осинку сажают на крыше, а сами мечтают в луга окунуться, в шелест и говор нырнуть, слышать, как травы легко засмеются, и, закачавшись, мгновенно сомкнутся над головой.

Дальнее море о жертвах мечтает, в черные дни подступая к порогу; зелень бескрайняя жизнь обещает – и из-под ног вырывает дорогу.

Эти холмы не впервые я вижу: может, гулял здесь однажды во сне; старое дерево ближе и ближе, солнце должно бы спуститься пониже; это, наверное, чудится мне.

Нет никого. Здесь царит лишь покой.

Шепчутся травы, смеясь, за спиною; странный цветок открывает лицо. Что-то тревожное в этом покое – непостижимое, пусть и не злое. Нужно бы вспомнить дорогу домой; где я? Но травы в ответ лишь смеются, и приглашают в себя окунуться, случая ждут, чтоб навеки сомкнуться над головой.

И горизонт образует кольцо.

Не по своим ли следам я ступаю? Но на лугу начертили круги… Ты, чьего прозвища знать я не знаю, ты, чье обличье забыть обещаю, ты, в чьих владеньях отныне блуждаю, - мне помоги.

Травы колышутся – светлое море… Видно, почудились эти шаги. Нет никого; я один на просторе. Странный цветок мне шепнул слово «горе»… нет, это ветер шалит понемногу.

Чуть подкатив, отпускает тревога. Мне ведь почудились эти шаги?

Я выхожу на дорогу под вечер. Все на своя возвратилось круги. Мне бы уснуть – без видений, покрепче…

…Ветер ли, птица ли, травы ли шепчут:
«Тихо… Безумье свое береги».