Л

Я слышал десятки историй о диких русалках,
Прочёл пять томов запылённых о соли и пене,
О том, как играют с сиренами в салки,
О том, как танцуют причудливо водные тени.

Я верил в прекрасных созданий и хмурого Бога,
В чешуйки на рёбрах и жабры, прекрасный фальцет,
Мечтаний, фантазий окутался гибельным смогом,
Но люди упорно твердили, что этого нет.

Тогда я в отчаяньи оставил за пазухой веру,
Откинул подальше все мысли про водную гладь,
Заставил себя полюбить обречённую терру,
Которую род человеческий чтит словно мать.

Спустя четверть века пустых безнадёжных скитаний
По мёрзлой и мрачной земле, по безропотным почвам,
Исчерпав свой список причин и пустых оправданий,
Я понял, что все эти годы был с морем заочно.

Пока капитана зрачок, зацепившись за сушу,
Внушает ему помышленья о доме и крыше,
Я пьяный на рынке себе покупаю ракушку,
Затем чтобы море хотя бы немножечко слышать.

И, вот, истерев свои ноги в соль красного цвета,
Я падаю ничком пред буйным кипящим простором.
И нет никого: только я, только море и небо,
И суша, что смотрит мне в спину с кинжальным укором.

Шли дни и шли ночи, а я всё не двигался с места,
И с каждым рассветом вода подбиралась чуть ближе.
В один из таких я увидел морскую невесту:
В сравнении с нею – пучина – лишь грязная жижа.

Она была вольной наследницей бога Нептуна,
Её косы волна;ми струились по мраморной коже.
Она сторонилась чужих, не боялась гарпуна,
Ни с кем из людей не хотела делить своё ложе.

Её голос сияет в тональность со свежим муссоном,
Взгляд мягок и кроток настолько, что полнится влагой.
И берег морской для меня теперь стал полигоном,
А сам я себе показался нескладным воякой.

И, вот, на рассвете она показалась из пены,
Взмахнув тонкой кистью, меня укрывая волною,
Разрушив покой, воздвигая солёные стены,
Сравняла мой дух с абсолютной морской глубиною.

28.09.2017
00:00