Омар Хайям, избранные рубаи, 226-230

127

Этот мир не постигнет ум трезвый совсем.
Есть своё упоенье и средь теорем.
Трезв твой ум? Ну, а сердце полно упоенья.
Просто жизнь - состоянье меж этим и тем.

131

О, Аллах, ты прости, я невежествен пусть.
Моё сердце сжимает печаль или грусть.
Опояшусь зуннаром и буду бродягой:
Грешен я, своего мусульманства стыжусь.

Привожу так же подстрочный перевод Османова и Алиева:

Доколь я буду жаловаться на своё невежество?
Cердце моё сжимается от беспомощности.
Отныне опояшусь я зуннаром,
Так как я стыжусь своих грехов и своего мусульманства.

137

Я от жизни  с похмелья. Но, нежной рукой
Ты сыграй мне на лютне, любви удостой:
Чтоб не думать об участи тысяч Джамшидов,
Что смололи года и сравняли с землёй.

139

Что огни нам мечетей, кумирен что смрад?
Не толкуй о пустом: будь то рай или ад.
Посмотри - на скрижалях судьбы изначально
Мастер всё начертал: рад тому иль не рад.

Подстрочный перевод Османова и Алиева:

Доколь говорить о светильниках мечети и дыме кумирен?
Доколь толковать о вреде ада или пользе рая?
Посмотри: на скрижаль судьбы издавна
Мастер начертал то, что должно случиться.

142

Когда туча тюльпаны омоет водой,
Ты их чарки вина, как и я, удостой:
Ибо, эти цветы, что влекут нас сегодня,
Завтра могут цвести надо мной и тобой.


Джамшид - в иранской мифологии и эпосе: царь династии Парадата.

Зуннар - волосяной пояс.