Самсон и Далила

Как бережно с меня снимала платье,
Смывала пыль с моих усталых ног.
Как трепетала ты в моих объятьях
Лобзала как! Ну кто б подумать мог!
Предательница! Алчная Далила,
Проклятое адамово ребро!
В любви клялась, но не меня любила,
Тебе дороже было серебро…
Как восхищалась ты моею силой,
Выведывала, в чём её секрет,
То гневалась, то вся в слезах молила,
Но ложный трижды я давал ответ.
Мне легче было разорвать на части льва
И отнести ворота Газы в горы,
Чем слушать злые горькие слова,
Твои несправедливые укоры.
И я не устоял, и полный нетерпенья
Сказал, что от рожденья — назорей,
Что сила — в волосах... И на твоих коленях,
Прощённый, я уснул. А на заре…
Где волосы мои? Мои пусты глазницы
Не в силах медных я порвать цепей.
Змея коварная, продажная блудница,
Бессильно я рыдал от подлости твоей.
Я пленник, я слепец, кому такой я нужен?
Не светят звёзды мне и солнца свет погас,
Я не увижу блеск твоих зубов-жемчужин
И виноградный цвет невинно-лживых глаз.
Всё ночь и ночь. Рассвета я не вижу.
Лишь чутким ухом звук шагов ловлю.
Изменница, тебя я ненавижу
И всё-таки люблю тебя, люблю.
Ты предала, ты продала меня, Далила!
Как раб, вращал я жернова с тех пор,
А волосы росли, и в теле зрела сила.
Не раб я, а судья — я вынес приговор.

Враги здесь собрались воздать хвалу Дагону.
Вино течёт рекой. Хвастливая гульба.
Не рано ли глумитесь над Самсоном?
“Эй поводырь, скажи, где два столба?"
Гул голосов, веселье, хохот пьяный...
Всесильный, помоги в последний раз!
За всё я отомщу филистимлянам —
За мой позор, за тьму погасших глаз.
Проклятья, вопли, женский визг и стоны —
Всё заглушит обвальный гром камней.
Да погребётся здесь душа Самсона!
Прощай, Далила. Помни обо мне.
Я победил в моей последней битве,
В предсмертный миг земного бытия.
Читайте, братья, поминальные молитвы,
Живите. Я вам больше не судья.