* * *
Не старится-не лечится-не спит-
не ест-не замерзает-не тоскует,
но иногда свой чемодан пакует:
носки, сорочка, бритва… и летит!
И в этот час он думает, что жив,
что позади аресты и допросы,
и за четыре цельных папиросы
убить готовый, дружный коллектив.
И вот внизу Атлантика – сплошной
голубоглазый обморок природы.
И человек пьянеет от свободы –
в его улитке скрученной, ушной,
звучит: «Мы все умоемся слезами»…
А где-нибудь в прокуренной Рязани,
нет, в городе безумном над Невой
глядит поэт мучительно окрест
и девятиэтажек видит крыши,
не спит-не улыбается-не дышит,
не моется-не бреется-не ест,
а только пишет, пишет,
пишет, пишет…
Не старится-не лечится-не спит...
© Copyright: Сергей Аствацатуров, 2015
Свидетельство о публикации №115052300985
Свидетельство о публикации №115052300985
Рецензии
СОСНЫ
В траве, меж диких бальзаминов,
Ромашек и лесных купав,
Лежим мы, руки запрокинув
И к небу головы задрав.
Трава на просеке сосновой
Непроходима и густа.
Мы переглянемся - и снова
Меняем позы и места.
И вот, бессмертные на время,
Мы к лику сосен причтены
И от болезней, эпидемий
И смерти освобождены.
С намеренным однообразьем,
Как мазь, густая синева
Ложиться зайчиками наземь
И пачкает нам рукава.
Мы делим отдых краснолесья,
Под копошенья мураша
Сосновою снотворной смесью
Лимона с ладаном дыша.
И так неистовы на синем
Разбеги огненных стволов,
И мы так долго рук не вынем
Из-под заломленных голов,
И столько широты во взоре,
И так покорно все извне,
Что где-то за стволами море
Мерещится все время мне.
Там волны выше этих веток,
И, сваливаясь с валуна,
Обрушивают град креветок
Со взбаламученного дна.
А вечерами за буксиром
На пробках тянется заря
И отливает рыбьим жиром
И мглистой дымкой янтаря.
Смеркается, и постепенно
Луна хоронит все следы
Под белой магиею пены
И черной магией воды.
А волны все шумней и выше,
И публика на поплавке
Толпится у столба с афишей,
Неразличимой вдалеке.
Борис Пастернак
Нюта Журавлёва 23.05.2015 11:15 • Заявить о нарушении
В траве, меж диких бальзаминов,
Ромашек и лесных купав,
Лежим мы, руки запрокинув
И к небу головы задрав.
Трава на просеке сосновой
Непроходима и густа.
Мы переглянемся - и снова
Меняем позы и места.
И вот, бессмертные на время,
Мы к лику сосен причтены
И от болезней, эпидемий
И смерти освобождены.
С намеренным однообразьем,
Как мазь, густая синева
Ложиться зайчиками наземь
И пачкает нам рукава.
Мы делим отдых краснолесья,
Под копошенья мураша
Сосновою снотворной смесью
Лимона с ладаном дыша.
И так неистовы на синем
Разбеги огненных стволов,
И мы так долго рук не вынем
Из-под заломленных голов,
И столько широты во взоре,
И так покорно все извне,
Что где-то за стволами море
Мерещится все время мне.
Там волны выше этих веток,
И, сваливаясь с валуна,
Обрушивают град креветок
Со взбаламученного дна.
А вечерами за буксиром
На пробках тянется заря
И отливает рыбьим жиром
И мглистой дымкой янтаря.
Смеркается, и постепенно
Луна хоронит все следы
Под белой магиею пены
И черной магией воды.
А волны все шумней и выше,
И публика на поплавке
Толпится у столба с афишей,
Неразличимой вдалеке.
Борис Пастернак
Нюта Журавлёва 23.05.2015 11:15 • Заявить о нарушении