Горячка

Я очень долго почти ничего не помнил о своём детстве.
В последние годы оно проявляется, эпизодами, яркими и подробными.
Пока порог - три года. Оттуда я помню, как стою и смотрю сквозь доски забора, а папа и мама уходят, и такое горе... Мама потом рассказала, что это меня отвезли с детским садом на дачу, я продержался неделю, и в первые же выходные мамочка не выдержала. Она увидела мой полный тоски взгляд, вернулась ... и забрала меня домой! Но этого память уже не удержала. Только слышу, как причитает надо мной бабушка, на непонятном языке: "Фейгелэ, фейгелэ..."
Вот и сегодня вспомнил, как будто кино смотрел...
Мы тогда жили в общежитии Пятигорского театра музкомедии, оно располагалось с тыла, между театром и Горячей горой. На этом чудесном, исхоженном отдыхающими пригорке, мы, мелкая шелупонь, и проводили всё возможное время: объедались зелёной алычой, пили в "Цветнике" тухлый нарзан, в результате, выпучив глаза, убегали в ближайшие заросли сирени, распугивая немолодых курортниц, развлекавшихся с отпускными кавалерами или местными жиголо...
Здесь мы устраивали настоящие сражения с такими же недорослями-казачатами из станицы Горячеводской, которая распласталась по ту сторону Горячки-горы. Дрались без злобы, но до крови. Это было особым шиком - припереться домой с кровавой юшкой, размазанной по лицу. И заявить рыдающей маме: "А мне совсем не больно!"
Все комнаты общежития выходили на огромный балкон - крышу склада декораций. Здесь ели, пили, любили, женились, ругались, и даже дрались порой!...
Все молодые артисточки были восхитительны, я их по-мальчишески обожал, а они меня всячески привечали и воспитывали...

А ещё там, за Горячкой, были сады и бахчи!
Честно говоря, эти яблоки и дыни были нам нафиг не нужны: на пятигорских рынках местные плоды стоили сущие копейки, в урожай ящик абрикос (огромных, продолговатых, медовых) можно было купить дешевле, чем бутерброд с мыльной колбасой в школьном буфете. Так они и стояли вдоль сбегающих вниз улиц - штабеля ящиков, и по асфальту тёк подбродивщий в жару сок, и вились тучи небольших, но кусачих ос...
В общем, налёты на казачьи сады и бахчи мы совершали скорее ради сладкого чувства опасности и чтобы показать свою щенячью лихость. Заканчивались наши походы чаще всего благополучно: нас или не замечали, или со смехом угощали плодами от пуза.
Но иногда, особенно в совхозных садах, случалось нам нарваться на принципиального сторожа с берданкой, заряженной солью. Вот тут надо было тикать со всей возможной скоростью, что мои товарищи и делали.
Беда была в том, что поспеть за ними мне не всегда удавалось: сын блокадников, я был перекормлен бедной моей мамой, которая пуще всего боялась голода! Так что рос я весьма упитанным и медлительным мальчиком. Преодолеть это удалось только в отрочестве, когда папа отвёл меня к знакомому тренеру по классической борьбе и попросил сделать "из этого мешка" человека... Это, конечно, уже другая тема, но процесс оказался довольно мучительным, однако вполне успешным, что потом очень меня выручило в армии.
В нашей же истории, пока я разгонялся, сторож успевал шарахнуть вслед зарядом соли, и дважды я получал полную порцию в спину и пониже.
В первый раз я со страшной скоростью долетел до нашей горной речки Подкумок и долго отмокал в ледяной воде. Во второй раз меня задело так крепко, что я вообще не мог идти, а не то что бежать...
Впрочем, об этом я уже писал, посему позволю себе самоцитирование:

А этот сторож, полный мата.
А этот выстрел, солью, вслед...
И как же драпал я, ребята,
Из тех садов, которых нет!
Как будто время их слизнуло –
Там, где хрущевки, пьянь и дрянь...
И сторож, старый и сутулый
Зачем-то встал в такую рань!
...Пиджак, медаль, протез скрипучий -
Он, суетливо семеня,
Ругая темь, себя и случай,
В тазу отмачивал меня.
И пусть я подвывал от боли
(Кто это получал, поймет) -
Грыз яблоко, назло той соли,
Большое, сладкое как мед.
Я уходил, горели уши,
И все же шел не налегке:
Лежали яблоки и груши
В моем тяжелом рюкзаке.

...Горячка, родная моя, крепко ли сидит на постаменте твой бронзовый орёл? Не сорвался ли в полёт - туда, где в ясную погоду сверкает своими белыми горбами Эльбрус? Не выродилась ли твоя алыча? Обживают ли тебя нынешние пацаны?
Как же я по тебе соскучился...