Т. Васильева. Об Алексее Кирдянове

РОЖДЕНИЕ ПОЭЗИИ

И строчка прорастет из музыки-зерна…
                А. Кирдянов («Звезда Востока», № 1, 2014 г.)

О слов руда…
А в них вдруг камешек шедевра:
Афористичная строка –
Блистает необычной гранью.
Исторгнутые оголенным нервом,
Слова врываются в века!

Поэтическое слово… Для многих из нас оно притягательно, словно обладает магнитным свойством, какой-то неведомой силой, даже властью. О. Бальзак назвал писательский труд «сладкой каторгой», т. е. тяжелейшим трудом, но угодным душе и сердцу творца. Произведения величайшего француза О. Бальзака пересыпаны мудрыми мыслями, афористичными фразами, необычайными наблюдениями и выводами. Они надолго остаются в памяти, порою на всю жизнь, а сюжеты, образы, имена героев – это необходимое обрамление, канва, как сопутствующие минералы и породы, когда ищут геологи драгоценные камни, например, алмазы.
А в поэзии? Порою пленяет все стихотворение, как, например, у Н. Заболоцкого («Портрет», «Некрасивая девочка», «О красоте человеческих лиц», «Не позволяй душе лениться», «Дождь», «Гроза», «Бетховен» и другие стихотворения, у каждого – свои), а порою какая-то отдельная строфа:
Так что есть красота
И почему ее обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота
Или огонь, мерцающий в сосуде?
У каждого значительного поэта можно найти шедевры, очень близкие сердцам многих из нас. И неслучайно мы продолжаем восторгаться классической поэзией, образцами лирики из-под пера общепризнанных авторитетов.
Но порой своим творчеством нас поражают в самое сердце и современники. Им удается достать незабываемые перлы из «небесной шкатулки», в которой вперемежку со многими яркими стекляшками-строфами есть и небольшая горстка истинно драгоценных камешков. Их цвет и караты разнятся. Маленькое чудо теперь в твоей памяти, душе. Оно нетленно, оно рождено сердцем поэта. Такая строфа, такое стихотворение становится и «кладом» читателя. Память прочно  зафиксировала поразительные поэтические фразы, они теперь в другой «шкатулке»: в твоей памяти. В нужный момент можно достать их на гора и еще раз порадоваться их красоте. Они смогут стабилизировать настроение, дисциплинировать мысли, «разрулить» какую-то ситуацию, помочь принять решение. Поэтическая афористичная строфа часто помогает гармонизировать все вокруг, да и в себе самом.
С Алексеем Кирдяновым я знакома давно. Он – журналист, активно участвует во многих культурных проектах столицы, в работе литературно-творческих объединений. На литературных вечерах он часто читает стихи и классиков и свои, издает персональные поэтические сборники, регулярно печатается в периодических изданиях. Начитанность, широкий кругозор, влюбленность в художественное слово снискали ему симпатию слушателей и читателей. Приз зрительских симпатий ему присужден был за активную деятельность в песенном жанре. С успехом выступал на многочисленных поэтических фестивалях.
Не раз меня поражала какая-либо лаконичная строка, яркая и меткая метафора в его поэтических текстах. А словесный поток стихотворения словно вычленял ее и огранял, усиливая глубину мысли и чувства.
Исповедальная нота явна, звучит лейтмотивом многих стихотворений Алексея Кирдянова. Вот это-то и усиливает, и притягивает внимание, когда читаешь или слушаешь его стихи. Например, меня удивило, запомнилось тревожное размышление о жизни в стихотворении «Страх» (из сборника «Классическая роза», изданного в 1999 г.):
Боюсь упасть в пустые недра,
В петлю из лести и наград.
Поэту в пору написания этих строк было немногим более двадцати лет: жизнь только начинается, а он уже остро чувствует ее опасные тупики.  Страх, как сказал кто-то из наших современников, - это самый продаваемый товар в двадцатом – двадцать первом столетиях. Страх болезней, бед, потерь, войн, несчастий, бедности…  Это и понятно. Порою и идет человек на сделку со своей совестью, чтобы избежать нужды, непосильного бытового бремени. Но у Алексея муки сомнения и страх другие: он боится впасть в лесть ради благополучного получения наград и почестей. Для его высокого юного чувства и сознания это отождествлялось с петлей и удавкой. Сама жизнь, наблюдения над ней и подтолкнули, видимо, его к этому волнительному напряжению мысли и эмоции, связанными с боязнью, пусть нечаянно, не по своей воле, но попасть в капкан лести и угодничества. Нечасто такую остроту психологических проблем современной жизни встретишь в произведениях даже маститого корифея, не говоря уже о поэтах-дебютантах.
Мужественность и зрелось поэта, видимо, определяет и дух времени. А юность Алексея Кирдянова пришлась на период перестроечных лет. Встречи, разлуки, споры, утраты, потери, ленты трудных дорог, ветры и зимняя холодная поземка – грусть сомнения, дилеммы – но тут же и любовь, и вера, и новые надежды на лучшую жизнь – все это в его ранних стихах. Он видит, остро чувствует красоту, разлитую всюду: она в белых «березах, в цветах»: «Да, я больной от красоты». Романтическое видение мира, природы и помогает преодолеть все горести и негативные моменты.
Нет надежды – не живи.
Да живет, как видишь, тело,
Хоть душа давно в крови.
Надежда для А. Кирдянова – вечный компас, она пересилит скорбь, преодолеет неуют дорог и тревог. Истинный писатель, по мнению Ф. Достоевского, должен не собирать и коллекционировать богемское стекло, а ходить по битому стеклу босыми ногами – только тогда он становится выразителем всех болей своего времени, чаяний, чувств и нужд человеческих.
«Не прожить бы жизнь без пользы и вреда», т. е. «пустозвоном» - эта дума тревожит А. Кирдянова, наблюдающего неуют российских дорог и пристанищ, которые выпали на его долю в период учебы в военном училище и службы в Вооруженных Силах (восьмидесятые – начало девяностых годов). Те времена своей неопределенностью, отсутствием четких общественных и нравственных ориентиров коверкали даже зрелые души. А юный Кирдянов благодаря своей внутренней культуре не мог тогда принять многого, в частности, «хитростей и премудростей» доставания дефицита (см. стихотворение «Сытые»).
Уходят «года – вода», приходит зима («Зима всегда, как новый век, что осветляет души…»). Ее мощный, емкий, гиперболизированный, какой-то необычный, я бы сказала, фирменно-кирдяновский образ как бы вдруг, неожиданно озаряет надеждой на обновление душу читателя. В общем-то, короткое стихотворение, состоящее всего из восьми строк («Перед сном», 1990 г.) каким-то непостижимым способом спрессовывает время, выражающееся запоминающейся мыслью, усиленной, безусловно, метафорой, свежим сравнением. Короткая строка словно бы убыстряет время, точный образ зимы дарит свет, веру в возможность приятных перемен, нового опыта, объединяет человека с мирозданием, примиряет его с бытием, ориентирует в пространстве.
Жизнь поэта – это вечный путь, даже когда нет движения по путям-дорогам, но остаются воспоминания о прошедшем времени и текущая внутри и вовне повседневность. Ее осмысление в сознании поэта происходит постоянно. Она – свиток, а в свитке – слова, в них «вино» этой жизни. Его автор и мы уже «пригубили», что-то радует, а что-то печалит. И преображение во всем этом напряженном духовном движении тоже есть. Поэтому и мечтает поэт, что «с глаз людских» опадет «покрывало» и «гордый слог» возвратится «в города» (см. стихотворение от 29 апреля 2011 г. «Что же делать еще? Жизнь – в избытке…»).
Высокий стиль, высокая надежда на читателя-друга, тонкого и вдумчивого, размышляющего и жаждущего искреннего слова, сопричастного и внимающего, верящего в свет, который обязательно, как говорится, «появится в конце туннеля» - свой творческий мировоззренческий поток поэт встраивает в текущие будни, в наши судьбы, в полотно всей человеческой жизни.
В зерне, как в зародыше, он слышит музыку прошлого и будущего (см. эпиграф), музыку сфер, музыку Великого Космоса… это дано не каждому поэту. Привычно видим, чувствуем, ворчим, пеняем – льем патоку слов… Но емкий образ словно срывает пелену с глаз, с нашего сознания, с нашего приевшегося, знакомого бытия – и вскрывает тихую прелесть в привычном, учит нас видеть ее. Тихая музыка, затаившаяся в зерне, в душе, как в клетках зародыша, предельно сжатая, распустится нежным ростком, в котором запоет чудо цветка и плода другого живого организма.
Но и само слово – это тоже живое существо, поначалу временно сжатое и немое – оно однажды оживает, устремляется к жизни, созиданию, радости и высокому труду, к высшим ценностям, которые есть в нас. Они таятся в наших сердцах и наших мыслях, перетекают затем в слова. Их исторгают наша память, наше спящее до поры до времени подсознание. И лишь только возникает подходящее мгновение. Так прорастает зерно под воздействием тепла, света и влаги. И высокая музыка сначала тихо и скромно, но постепенно набирая силу и уверенность, откроет наши души, найдет потайные ходы и отомкнет запертые двери. Она распахнет их для познания, для открытий, для созидания, для позитивного видения жизни, для творческих устремлений.
Сборник поэзии тонкого автора, даже всего несколько страниц из него могут всколыхнуть в душе чуткого читателя новые миры, открыть новые горизонты. Тогда и рождаются необычные чувства, мысли, особое видение. Спасибо нашему замечательному журналу «Звезда Востока», на страницах которого мы регулярно знакомимся с новыми авторами и с новыми стихами уже знакомых нам поэтов. Строка, удачно вынесенная редакцией журнала в заглавие подборки цикла стихов Алексея Кирдянова – «И строчка прорастет из музыки-зерна…» - заставила меня перелистать его сборники стихов и подвигла на эти размышления о великом благе, которое дано людям – даре поэтического слова, поэтического высказывания. Поэтическое начало человек склонен находить во всем – в листке, цветке, травинке, облаке, звуке, ветре, чтобы средствами стихосложения любовно передать образ мироздания. Поэтическое слово – это дивный ключ, отрывающий все пути.
Как важно воспитывать в себе и каждом эту способность чувствовать поэзию, поддерживать тех, кто взял на себя нелегкую миссию нести факел поэзии, освящая им сумерки сознания. Роль людей искусства, мастеров слова (чтецов, поэтов) неоспорима, ведь каждому из нас «растить» в себе душу помогает настоящая поэзия. Поэтическому видению мира учат нас поэты.
Госпожа Поэзия – тебе служить – высокая честь. Поэт воспитывает словом своего талантливого читателя. Важно не упустить время детских лет, а то рахитичной становится человеческая душа, - по мнению писателя Леонида Жуховицкого.
За бескорыстное служение Высокое Небо обязательно вложит в руку пишущего клад – бриллиант духовного образа, сокровенную суть которого не сотрет и само Великое Время.

Тамара ВАСИЛЬЕВА
Эссе опубликовано в журнале «Звезда Востока», №4, 2014 г. (с сокращением)