Одесса

1.
Вскинула от бессилия
Руки над головой...
Стебель изогнут - лилия
Линии береговой.

Не различить сквозь вымысел
Подлинную маету,-
В детстве мазутом вымазал
Сердце в твоем порту.

Я полюбил неистово
Твой белопенный рот:
Ветром он полон, свистом и
Мёдом песчаных сот.

Мне притвориться нежным и
Перебороть бы страх,-
Лишь бы остались прежними
Искры в твоих зрачках.

Плавьтесь, торговцы видами,
В медных котлах жары.

Ветхими Атлантидами
Тонут в пыли дворы...

2.
Благословением огня
И плодородием навоза
Вокруг меня, внутри меня
Живет гармония Привоза.

Не праздных звуков пустота,
Не нот тягучих зуд и скука:
Картофелины теплота,
Прохлада репчатого лука,-

Всё, что собрал крестьянский Ной,-
Все караваны и поклажа,-
Рассыпаны передо мной
Созвездиями Эрмитажа.

Протёрт, настоян на спирту,
Украден и переукраден,
Но разливается во рту
Медовым всплеском виноградин.

И престарелый Бог-пастух,
Забыв о торжестве науки,
В овечий окунает пух
Свои обветренные руки.

3.
Я полюбил покладистость камней,
Их гладкие бока в татуировках,
И сонное презренье серых змей,
И душный сумрак в глиняных коробках.

Меня сжигали и песок, и страх,
Но царственные жесты каравана
Мерцали в длинношеих куполах
Виденьем золотого Туркестана.

Усталые творения земли
Сгибали шеи от жары и пыли,
А спящие на рейдах корабли
Как будто в жидком воздухе парили.

Я помню, что кричал: «Нева, Нева»
Покуда влаги девственное тело
Делилось на притоки, рукава
И улицей безжизненной звенело.

И не было ни мира, ни войны,
Пространство не дробилось на кварталы,
И по ночам не снились больше сны,
А только небо, яркий свет и скалы.

4.
Я житель улицы с бульварным пояском
И тех эпох, когда был не засыпан гравий
Ни глиной, ни землей, ни пылью, ни песком
Загадочных пустынь - Аравий? Бессарабий?

Там майскому огню курила фимиам
Преображенской праздничная хорда,-
Покуда золоченный оперный фигвам
Вступал в Пале-Рояль гуденьем септаккорда.

Там вонью овощной напоминал сквозняк,
Каким гнильем набухли вены и аорты,
Но тысячью теней и нитей ракушняк
Был связан с ветерками гавани и порта.

Я очереди ждал у запертых ворот,
Среди других приматов и рептилий,
Покуда торговал международный сброд
Порнухой и фарцой невидимых флотилий.

За то, что полюбил и флейту, и гобой,
За то, что избежал потопа и пожара
Пожалован большой Тираспольской звездой,
И шпагой золотой Приморского бульвара.