Уроки

             • Глиняный цикл •

1. Замысел

Из шелеста и сырости, из прели
         овражной мглы
незнаемое брезжится без цели
         и похвалы.

Вздымается вне смысла и без пользы,
         дрожит, растёт;
отбросит отблеск на речные плёсы,
         но миг — он стёрт.

В живом объёме многое не ясно:
         сплошной озноб,
неуловимость и непостоянство —
         калейдоскоп.

Случайность, что помножена на льдинку
         и птичий пух,
сметает неподвижную картинку,
         смущая дух.

Так замысел, растёкшийся по щелям,
         виясь, дробясь,
увидеть меж собой и воплощеньем
         не хочет связь.

Материал, хоть выругайся, сложен,
         размыт, как бред,
поэтому исходно невозможен
         автопортрет.

Беру, однако, образ, что так зыбок,
         рискну ваять —
себя из недомолвок и ошибок
         сложу опять.

2. Подготовка материала

Приметы и предчувствия абсурдны,
         я им не внял.
Я мял руками чьи-то лица, судьбы —
         я глину мял.

Она стонала! В каждом тихом стоне —
         века, века.
Чья это плоть легла в мои ладони,
         что так мягка?

Позволит ли увидеть, что в начале,
         столетий дым?
Чьи помыслы и давние печали
         взошли к моим?

Я трезв — я хиромантов дисциплину
         видал в гробу!
Но всё же сам вминал в нагую глину
         свою судьбу.

О, глиняная дактилоскопия!
         Вот — глины ком:
моих ладоней линии скупые
         остались в нём.

Они смешались с тысячами линий!
         Лежу на дне:
я растворён в кромешной этой глине,
         как та — во мне.

С ушедшими сливаться не желая,
         себя кляня,
шепчу: «Ты, глина, дышишь как живая.
         Верни меня!»

3. Лепка

Дотронулся — и прочь: какого чёрта,
         ведь всё не так.
Дрожит, реверберируя, аорта
         касаньям в такт.

Надавливая, округляю скулы, —
         не ирокез;
глаза невыразительны и снулы —
         сменю разрез.

Не в зеркало смотрю — ловлю на ощупь
         покрой без швов.
Такая ограниченная площадь,
         а что углов.

Когда б навскидку делалось, как фото,
         ан не судьба,
и шлёпаются тяжко капли пота
         на лоб со лба.

Смещенье угрожает ли потерей,
         коль суждено 
отправить внутрь недавний эпителий —
         пустить на дно?

Я знаю: идентичность невозможна,
         искусство — ложь,
и что займёт в итоге место мозга?
         Лишь глина, сплошь.

Та глина, сквозь которую в зачатке
         мерцал двойник;
в какой и я оставил отпечатки,
         и всяк язык.

4. Обжиг

Отправив изваяние на обжиг,
         в горнило, в печь,
себя от тепловых воздействий схожих
         не уберечь.

Поджаривают будни то и дело,
         их чад — что яд:
твердеет иссыхающее тело,
         темнеет взгляд.

Пыл не стихает — в сумраке вечернем
         от так же рьян;
предательским лобзает излученьем
         телеэкран.

Огонь, запечатлённый в алкоголе,
         в себя вберу
в плацкартном разухабистом раздолье,
         в чужом пиру.

Куда от пиромании укрыться
         в разгар страды?
Здесь не напиться даже из копытца
         живой воды.

Но жизнь во мне порой подобна вещи,
         творенью рук, —
крепчает, если пламя так зловеще
         гудит вокруг.

Не сбился бы режим температурный,
         не спёкся зной, —
поверхности покроет слой глазурный,
         защитный слой.

5. Итог

В итоге — новый замысел, и только.
         Попробуй, взвесь!
Мне сладок вздох в отсутствие итога,
         как весть «я есть».

«Аз есмь» — звучит, наверное, весомей,
         но холодней.
Вот стала же из тьмы физиономий
         одна — моей!

А если утомит своя же внешность
         в стезе земной,
воображаю, даром Божьим тешась,
         себя — сосной.

Излучиной реки с печальным плеском,
         обрывом, пнём,
чернеющим на взгорье перелеском,
         тропинкой в нём.

Для сущего, как все, служу воронкой:
         его черты
в часов песочных горловине тонкой
         со мной на «ты».

Простое «быть» всегда удачей значу,
         хоть в банке шпрот,
а напоследок наспех присобачу
         катрен-экспромт:

«Ореха лист, растёртый в пальцах, терпок,
         летуч, как йод,
а в ящике стола — лишь пара скрепок,
         и снег идёт».


Рецензии
Потрясающе пластично! Горловина песочных часов - восторг! Я себя ощутила той горловиной, где всё сущее проистекает неминуемо. Спасибо!

Ирина Крамаренко   19.09.2015 12:38     Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.