Грабли

                моей дорогой доченьке


Отходишь на близкое расстояние
и помнишь, что вмешиваться нельзя.
И толку с того, что имеешь знание,
какими должны быть ее друзья.
И толку, что вроде и объяснила ей
про "грабли", про "вилами по воде" -
теперь она плачет, смешная, милая,
серьезно поранена о людей.

И толку с того, что всегда ты видела,
что это приятельство не на век,
и что за личиной ребенка-лидера
завистливый кроется человек,
и сызмальства контурами нечеткими
в его лексиконе росли слова:
"Из списка друзей я тебя вычеркиваю,
ты мне не подруга, иди давай."

И, в общем, она соберется с силами
и скажет: "Ну хватит. Сама иди".
И только я буду знать, что прыгало,
как мячик, сердечко в ее груди,
и только я буду знать, как чешется
ее обострившийся дерматит,
и буду думать, "какого лешего",
"какого черта" и "бог простит".

Простит и отмоет - куда ж он денется -
не метил шельму, так запятнал...
Та девочка вырастет и изменится,
но шрамы на память оставит нам.
Наверное, правда, те грабли вечные,
уж если и брошены, то для нас...

Я тоже ранилась и калечилась,
моя хорошая. Много раз.