путая следы

Горшок с геранью на окне полит,
идет шкафов славянских распродажа.
Не хочешь о провале говорить
и думать даже…
Под колпаком, в минуте от беды
быть узнанным и понятым другими -
так и живешь ты, путая следы,
скрывая имя.
Меняешь часто, не по разу в год,
носки, пароли, явки и радисток…

Однажды Мюллер лысину протрет
платочком чистым,
потом, хитрО прищурив левый глаз,
объявит громко, чтоб не повторяться:
«Свободны все! А, Штирлиц, лично Вас
прошу остаться.»
(Врагу не сдастся храбрый наш "Варяг",
без видимых причин, по крайней мере!)
с три короба наврешь ему, да так,
что сам поверишь.
Мол, ты - не ты, а кто-нибудь другой
шагает, балансируя, по краю.
В том нет твоей вины - не ты такой,
а жизнь такая.

Февральский вечер. Смотришь на часы
и за минутной стрелкой наблюдаешь.
Пока далек от радостей простых,
но предвкушаешь…
Налита водка в рюмку хрусталя,
дичь жаренная ароматом дразнит...
Вот-вот - и Двадцать третье февраля -
твой праздник.

Осталось лишь немного потерпеть,
собою ты побыть сумеешь скоро -
об скатерть руки грустно обтереть,
сморкнуться в штору...