Туман курился фимиамом,
Как ветошь расползался вдрызг,
Собою наполняя ямы,
Пейзажи потихоньку грыз.
Враг четкости, границ и граней,
Определенностей любых,
Он сглаживал углы, играя,
И прятал с глаз долой столбы.
Как-будто знал: в его овечьем
Подшёрстке, влажном и густом,
Завелся блошкой человечек –
И вот, шутя, подставил столб.
Он сказывал такие сказы,
Такие бредни городил,
Что люди забывали сразу
Оставленное позади.
А то, что впереди их встретит
Едва угадывалось сквозь
Его муслиновые сети,
Расставленные на авось.
Но всякий был в них уловляем.
И участи своей страшась,
Лишь песней или песьим лаем
Спасалась бедная душа.
Play misty for me
© Copyright: Игорь-Франтышек Сидоренко, 2013
Свидетельство о публикации №113100810661
Свидетельство о публикации №113100810661
Рецензии
Вряд ли вой можно воспринять, как нечто спасительное. Скорее - как привносящее дополнительное ощущение ужаса и отчаяния. Не говоря уже о том, что "вой" тут совсем не в рифму и выбивается из аллитерационного ряда. А главное - описываемое взято из "жизни". Именно в такое туманное утро я как-то оказался в Старой Ладоге, на берегу Волхова, и там туман прорезал собачий лай, лай - не вой.
Игорь-Франтышек Сидоренко 01.02.2014 23:25 Заявить о нарушении
Игорь-Франтышек Сидоренко 01.02.2014 23:25 Заявить о нарушении