Глава вторая

Очнулся я на деревянной лавке в маленькой комнате с бетонными стенами и потолком. Из зарешеченного проема над железной дверью просачивается тусклый свет электрической лампочки. Голова перевязана, сумки нет, в карманах пусто.
Что происходит? Все окружающее реальность или плод моего контуженного взрывом мозга? А может быть меня... того? В смысле совсем. И теперь я могу из первых рук узнать - есть ли жизнь после смерти? Ладно. Попробую разобраться, а до этого не делать резких движений. И так головушка болит.
Железная дверь с лязгом отворилась. На пороге возник здоровенный детина в камуфляже без знаков различия. На плече автомат, а на поясе пистолетная кобура. Автомат самый настоящий – укороченный АКС-74, да и в кобуре явно не бутерброд с сосиской. Рожа мрачная небритая. Серьезный человечище!
- Очухался? – спросил он весьма недружелюбно.
- Нечто вроде того, - ответил я, свешивая ноги с лавки.
- Ну, пошли! – детина посторонился, освобождая проход.

За дверью комнаты оказался узкий длинный коридор, освещенный редкими тусклыми лампочками. Через равные промежутки, в обеих стенах коридора темнели ниши дверей. Потолок железобетонный из сборных плит. Вдоль стены дренажный лоток с журчащей водой. Тюрьма? Нет, больше похоже на знакомые подплатформенные помещения станции метро.
Повинуясь жесту сопровождающего. Или конвоира? Я повернул направо и пошел вперед. Пятая по счету дверь оказалось открытой. Там меня ждали.
Комнатушка небольшая, примерно два на три метра. Вдоль стен раздевальные шкафы с металлическими дверцами и занавешенные брезентовыми шторами многоярусные стеллажи. В торце комнаты, за обычным слегка посявканным двухтумбовым столом сидел представительный мужчина в том же камуфляже без знаков различия. Плотного телосложения. На вид, где-то между пятьюдесятью и шестьюдесятью годами. Седые волосы, приятное волевое лицо.
Борис Сергеевич Сергеев? - спросил хозяин кабинета, одаривая меня лучезарной улыбкой.
- Точно, так. Не ошибаетесь, - подтвердил я, настраиваясь на серьезный разговор. Видали мы уже такие улыбочки... Ага.. и глаза у него такие добрые-добрые. Прямо как у нашего особиста.
- Присаживайтесь! - сказал он, указывая на старый, но вполне-таки крепкий стул.
- Позвольте представиться. Я, Геннадий Петрович, заместитель начальника станции по кадрам и общим вопросам.
- Очень приятно, гражданин начальник, - ответил я, занимая предложенное место.
- Ну, зачем вы так, право? - укоризненно усмехнулся Геннадий Петрович. - Вы еще по-фене начните ботать... Может быть, вы себя плохо чувствуете? Тогда давайте отложим нашу беседу.
- Извините. Просто все это как-то...
- Понимаю, - мягко согласился Геннадий Петрович. - Давайте просто поговорим, ведь и у вас, наверняка, имеется масса вопросов?
- Конечно. Что бы вы хотели услышать?
- Интересный вы человек. И события, связанные с вашим появлением здесь, тоже весьма странные. Не расскажете ли немного о себе? А то по бумагам вы просто каким-то монстром представляетесь, - Геннадий Петрович небрежно кивнул на несколько, исписанных  вручную, листков бумаги на столе. -  Напал на мирных торговцев, напугал до дрожи в штанах и чуть не поубивал их насмерть. Сопротивление, опять же, оказал при задержании... Но ведь я же вижу, что это все неправда. Не производите вы впечатления преступника или ненормального. Я уверен, что все произошедшее - просто нелепое стечение обстоятельств. Поверьте, я всей душой желаю, чтобы это недоразумение было скорейшим образом разрешено и предано забвению.
Культурно излагает. Классика! Сейчас еще сигареткой разодолжит или чайку предложит испить.
- Ах, да! Вы ведь курите? Не стесняйтесь. Я вот давно не курю. Врачи запретили. Но запах хорошего табака мне нравится.
Открыв ящик стола, Геннадий Петрович вытащил начатую пачку "Кэмела". Мою пачку, блин! Зажигалку и чистую стеклянную пепельницу. Зажигалка была тоже моя.
Не чинясь, я закурил и убрал сигареты с зажигалкой в карман. Геннадий Петрович даже бровью не повел. Профессионал! Уважаю таких. И чего я тут расхорохорился? Нормальный мужик. Спокойный. Опять же, при исполнении... Правда, должность у него странная – замначальника станции по кадрам. Что-то я такой не припомню. Ну, мало ли что бывает. Мне-то он ничего плохого не сделал. Почему бы и не побеседовать? Тем более что биография у меня самая обычная.
Родился в Москве. Школа, техникум, институт. Устроился на работу в метрополитен... 9 февраля 2004 года выполнял обследование технического состояния тоннельных конструкций после теракта. Попал под второй взрыв. Повезло. Взрывная волна пошла по основному тоннелю, а я в этот момент входил в межпутный ходок. Вот и уцелел. Хоть и приложило меня крепко, но жив остался. Оклемался немного, и решил выбираться на станцию по другому пути. По дороге встретил бомжей с мешками. Естественно, что я принял их за мародеров или за террористов. К тому же, один из них оказался вооружен огнестрельным оружием и пытался меня убить. Завязалась драка. Потом со стороны станции подошла помощь. Наверное, выстрелы услышали. А дальше не помню. Очнулся уже здесь. Видимо, террорист в последний момент чем-то меня достал.
- Да… Занятно. Другой на моем месте просто не поверил бы. С такой легендой вам прямая дорога в психушку или к стенке, как вражескому шпиону.
- А в чем дело? И пожалуйста, называйте меня на "ты". Так мне привычнее.
- Хорошо. А дело в том, что сейчас 10 февраля 2033 года.
- Как?!
- А вот так! Но, это еще не все. С 2004 года в мире многое изменилось, мягко говоря. Очень мягко… Да. Это случилось в 2013 году.

Большой П, о возможности наступления которого твердили много лет – таки пришел. Как ему и полагается, он подкрался незаметно. Все предполагали возможность его прихода, но как-то теоретически. Всерьез никто не верил. А он взял, да наступил. Чуть обострился затяжной конфликт в Корее, завязалась очередная заварушка между Индией и Пакистаном. Во время очередной миротворческой гуманитарной бомбардировки Ирана американцы "совершенно случайно" угодили по АЭС в Бушере, превратив в радиоактивную пустыню большую часть страны. Возмущенные арабы ответили, как смогли. Основная часть плюшек, естественно, досталась Израилю, но и звездно-полосатым тоже изрядно перепало. По США прокатилась волна терактов, в том числе и на опасных производствах, а в Вашингтоне и Нью-Йорке несколько "грязных бомб" рвануло. Евреи незамедлительно устроили арабам ответку. Пендосы начали наводить мировой порядок. Корее и Ирану настал кирдык. При этом "случайно" досталось Китаю и в наш Владивосток с Краснодарским краем неслабо прилетело. И понеслось… В море возле бывшего корейского полуострова упала парочка боеголовок. Радиоактивное цунами смыло половину Японии. Оставшейся половине, былые трагедии Фукусимы, Хиросимы и Нагасаки - показались легкими неприятностями. Страны, позволившие разместить на своей территории американские военные базы и системы ПРО – горько об этом пожалели. Только поздно было. Хваленый американский "противоракетный зонтик" лопнул, как гандон на кактусе. Все военные объекты НАТО были в списке приоритетных целей для китайских ракет. И мы еще добавили, со всей широтой русской души. "Нейтралы" тоже недолго радовались. Участники конфликта, ничтоже сумлявшись, накидали им со всех сторон, просто за компанию, чтоб жизнь малиной не казалась. Короче, БП оказался полным. За несколько часов он прошелся по всему миру, выжигая дотла города, и сметая пухлыми лапками все на своем пути.

Сказать, что рассказ Геннадия Петровича меня ошеломил – ничего не сказать. Если бы какому-нибудь художнику потребовалось нарисовать картину изображающую крайнюю степень охренения, то лучшего натурщика чем я пожалуй бы не нашлось.

Дождавшись пока мои собравшиеся в кучку глаза приобретут нормальный вид, Геннадий Петрович продолжил беседу.

- Ваш… Твой рассказ о путешествии во времени звучит просто как фантастика, если бы не один неоспоримый факт. При тебе были различные вещи и документы из прошлого. Это все можно хоть как-то объяснить. С трудом, но можно. Но вот прибор не обманешь. Когда тебя принесли на станцию, то сделали стандартную проверку на радиоактивность. У тебя фон в несколько раз ниже естественного! Вот это подделать практически невозможно. Так что я верю тебе. Верю, что ты попал сюда прямиком из 2004 года. Тем более что давно ходят слухи про всяческие странности, творящиеся на перегоне "Автозаводская" - "Павелецкая". Вроде бы есть тут некая аномальная зона. Иногда, как раз в начале февраля, призраки появляются, стоны и крики раздаются. Только все эти аномальные проявления безобидны. Призраки вреда никому не наносят. Разве что напугать могут кого-нибудь слабонервного. Так у нас слабонервных мало осталось. Люди всякого уже успели навидаться… Про перенос людей из будущего слышать доводилось. Рассказывают люди про что-то связанное с "поездом-призраком" - только он в Ганзе, по кольцу катается, а в наши края не заезжает. Много чего еще люди рассказывают, и не все из рассказов придумки досужие. Кое-что даже вполне-таки подтверждается. Почему бы и автозаводской аномалии не выбросить живого человека? Кстати, 9 февраля 2004 года на "Автозаводской" взорвалась только одна бомба. Это абсолютно точно. Скорее всего, то что ты принял за повторный взрыв - было проявлением аномалии.
- А обратно в прошлое людей аномалии не возвращают? – робко спросил я.
- Тут я не советчик. Практической ценности аномалии не представляют. Опасные и вредные – просто ставятся на учет, чтобы избегать неприятностей. А вот их исследованиями никто всерьез не занимается. И без этого дел хватает! Разве что какие-нибудь полусумасшедшие фанатики или, может быть, ученые в Полисе… Не знаю.
Ладно. Вернемся к твоей персоне. Техникум и институт какие? - уточнил Геннадий Петрович, делая пометки в какой-то бумаге. - Я ведь, не из праздного любопытства интересуюсь. Ведь мне же тебя трудоустраивать придется. Так что, поподробнее, пожалуйста, про образование и специальность.
- Восемь классов общеобразовательной школы. Архитектурно-строительный техникум, специальность техник-архитектор. Московский институт инженеров транспорта (МИИТ) имени Дзержинского, кафедра мосты и транспортные тоннели, специальность – строительство и эксплуатация искусственных подземных сооружений. Во время моей работы в ТОС была еще масса всяческих дополнительных курсов обучения и повышения квалификации.
- МИИТ имени Дзержинского, я правильно расслышал? Того самого?
- Да. Феликса Эдмундовича. А что тут странного?
- Странно для обычного института. Как правило, имя Дзержинского присваивалось гм… не совсем обычным учебным заведениям.
- МИИТ – не совсем обычный институт, а самый старейший институт путей сообщения в России. А Феликс Эдмундович после ВЧК и ОГПУ был самым первым Наркомом путей сообщения.
- Угу… - загадочно ухмыльнулся Геннадий Петрович, - а потом Наркомат путей сообщения возглавлял товарищ Каганович.
- Ну, да. Лазарь Моисеевич в разные годы трижды возглавлял НКПС. На ответственные посты ставили ответственных товарищей, - ответно ухмыльнулся я.
- Понятно. А вот ТОС - что это за подразделение? Каковы его функции?
- ТОС - тоннельно-обследовательская станция при Службе тоннельных сооружений. Основные функции: Контроль за техническим состоянием конструкций и сооружений метрополитена. Выявление и документирование повреждений конструкций, установление причин повреждений и разработка перечня мероприятий по их устранению. Ведение технического надзора при реконструкции и строительстве объектов метрополитена, а также при работе сторонних организаций на объектах метрополитена или в их охранной зоне. Ну, и еще выполнение целого ряда различных работ, связанных со строительством и эксплуатацией метрополитена.
- Что-то вроде обходчиков?
- Да. Нечто вроде того, но на другом уровне. Обходчик - рабочий околотка текущего содержания, а сотрудники ТОС относятся к инженерно-техническому персоналу Службы. ТОС привлекают в гм... в особо сложных случаях, когда линейные подразделения эксплуатации справиться не могут. А вообще, сравнивать инженера ТОС с обходчиком - примерно то же самое, что сравнивать деревенского участкового со следователем по особо важным делам.
- Ладно-ладно! Не обижайся. Я понял, - улыбнулся Геннадий Петрович. - Если потребуется консультация профессионала - обязательно будем иметь в виду. Только вот сейчас нет для тебя работы по специальности. Нет у нас на станции ремонтно-строительных бригад. Оборудования и материалов тоже почти нет. Мы не эксплуатируем метро - мы в нем живем. Точнее, выживаем, как можем.
- Воинское звание?
- Старший лейтенант запаса. Военная кафедра при институте.
- Понятно... - поморщился Геннадий Петрович. - Действительную не служил. Боевой опыт отсутствует. Стрелять-то хоть умеешь?
- Умею, - просто ответил я, не вдаваясь в подробности.
- Это хорошо! А еще чего-нибудь умеешь?
- Умею не стрелять, - пошутил я, вспомнив бородатый анекдот.
- Юморист!
- А если серьезно, то у меня есть несколько строительных специальностей: каменщик, плиточник-отделочник, плотник, сварщик. Выше третьего разряда нам на практиках не давали, но учили хорошо. Навыки имеются. Нужда заставит - вспомню. Руки вроде не из задницы растут.
- Ладно. Вот, забирай свои вещи, - Геннадий Петрович выставил на стол мою сумку. – Вот тебе временный вид на жительство и талоны на питание в общественной столовой. Все сроком на неделю. Ночевать пока можешь на лавке в изоляторе. Походи, освойся на станции, и подумай - чем ты можешь быть нам полезен. Больше недели на размышления дать не могу. Сам понимаешь - времена нынче суровые, и тунеядцы нам здесь не нужны. Все должны работать, оказывая посильную помощь обществу. Если раньше надумаешь, или идеи интересные появятся, то заходи ко мне или к нашему завхозу. Дорогу, я думаю, найдешь. Станция маленькая – заблудиться сложно.