Корабль

Странно:
этот корабль идёт
всё же больше ко дну,
чем в чужие прекрасные страны...
Я смотрю в глубину,
но вижу лишь лёд
собственных глаз...
Я не хочу тонуть...
Не сейчас... Почему — сейчас?!
Похоже, из нас
с тобой никудышные капитаны...

Я слышала,
рыжая
женщина в море — худшая из примет.
Ты тоже
считаешь, что я во всём виновата?
Мечта пирата...
Ну хочешь, я стану хорошей,
буду картинно пускать слезу
под мыльные оперы, плотно поев конфет...
А пока крысы к шлюпкам бегут от нас и грызут
за собою канаты...

Серые спины
лоснятся, мелькают сразу по три,
а то и четыре... Они смеются над нами... Сама
вижу, но лучше б не видеть, поверь: противно...
Крысам ведь всё равно — пир тут или чума:
и сами они чума. Смотри:
их главный танцует, будто Траволта у Тарантино.

Пути к отступлению отрезаны. В трюме вода
не солоней моей крови, но западня
захлопнулась, и тащат нас к рифам попутные ветры.
Может быть, в шлюпках найдётся местечко и для меня?
Брошу тебя — и пожалуйста, пропадай!
Крысы мне скажут сразу: «Мы же родня»! —
и пододвинут поближе телик, и принесут конфеты...

Крысы — чума, и им нравится быть чумой:
они и друг друга жрут... Машут мне — давай к нам — на ветру
полощут розовые хвосты...
Но я не хочу находиться среди недоеденных трупов.
Была не была, остаюсь пропадать с тобой.
И не важно, будешь ли ты
считать меня просто брезгливой или настолько глупой.

Я помню, у нас ещё
оставался портовый ром...
Так улыбнись, не грусти! По чуть-чуть
нальём...
Он, к слову, самое крепкое приворотное зелье...
И если нам повезёт, то к утру мы уже умрём —
вода нас накроет раньше, чем
абстинентный синдром —
что-то я не хочу
болеть напоследок с похмелья...

А крысы уже проложили по звёздам к Гавайям маршрут...
Но ведь была у нас где-то пушка... да по ядру
на каждую шлюпку... И это нам пригодится...
Что-то сдаётся мне, недалеко они уплывут...
Ну? Что скажешь, друг
мой ситный? Или, точнее, Ситцевый...


Ноябрь 2012