Фарида

Дом опустел…
Протяжно, как пчела,
Позуживает ставня то и дело…
Здесь женщина красивая жила,
По вечерам
На Турцию глядела.

Бывало выйдет к морю,
За плетень,
Присядет на качели
С лейтенантом,
Целуется,
И в сумраке невнятном
Все видит, видит
Тот кошмарный день,

Тот штормовой
44-й год,
Когда  Ай-Петри
Грудились в обвале,
Когда татар и немцев
Выбивали
С обугленных
Таврических высот.

Напрасно грек жену свою искал
И криками
До ночи ранил глотку.
Не вышла Фарида из темных скал,
Не села с ним
В отчаянную лодку.

Ругался грек и веслами гремел
С утробным стоном зверя-человека.
А Крым всё удалялся и мелел
Как материк среди пучины века…

Но не погасли сполохи войны.
Ему казалось в дымке темно-серой,
Что видит он с турецкой стороны
Качели, Фариду и офицера.

Он столько лет, худющий словно кот,
Вдоль берега бродил мрачней печали,
Он вскидывал  над морем черный кольт,
Но пули до нее не долетали.

О, странных судеб пламенный разор,
О, бешеный вулкан людского тела!
Зачем в сто тысяч львов ревел Босфор,
Зачем она на Турцию глядела!

Зачем жила вся эта страсть, вражда,
Когда ни кедра нет и ни качелей,
Когда давно
Истлела Фарида,
И пули грека
В море поржавели.