Морской круиз советского учителя

                4
 А вскоре произошло событие, которое в корне изменило мое пребывание не только на "Революционере", но и на последующих судах, на которых мне довелось побывать. Я обрел друга. Через пару дней, еще с одного судна на "Революционер" перешел мой коллега биолог-химик, Валерий Павлович. Ему повезло больше,шторм к этому времени закончился,поэтому, когда суда сошвартовались, Валерий Павлович спокойно перешел по сходням на наше судно. Мы почти не были знакомы, несколько раз виделись в школе перед рейсом и все. Валерий Павлович был старше меня года на четыре, имел внешность "ботаника", но это исключительно из-за очков. Человеком он был многоликим. Я до сих пор не могу понять, какой он был настоящий. Во всяком случае, мне ни разу не было с ним скучно. Он обладал колоссальной эрудицией, при своей явной интеллигентности и воспитанности, был человеком свойским и простым в общении. Так как я по молодости лет нередко бывал через чур наивен, Валерий Павлович тонко иронизировал и подшучивал надо мной.Его подселили к нам в каюту, и вскоре я привязался к нему, как к старшему брату, опытному и умному. Он был лично знаком почти со всеми капитанами,старпомами и помполитами и перейдя на судно он первым делом делал визиты к судовому начальству. Позже, когда мы вместе переходили на другие суда,на таких встречах присутствовал и я. Валерий Павлович вел себя так, словно он был важной персоной и к нему относились соответственно. Нет, он не вел себя высокомерно или нагло, скорее всего с достоинством,раскованно, без тени чинопочитания. Начальство охотно общалось с ним под неизменный коньячок с лимоном, так как Валерий Павлович удивительным образом мог говорить на любые темы, особенно на те, которые интересовали собеседника. В этом наверное и был его основной секрет,потому что после такого визита Валерий Павлович мог просить все, что угодно (в наших условиях)и просьбы неукоснительно исполнялись.
 Валерий Павлович посвятил меня в специфику работы морского учителя. Тот факт, что на зарплату учителя влияет количество зарегистрированных в школе учеников, я знал. А вот, как увеличить число учеников, а соответственно и зарплату я не имел представления. Оказывается опытные учителя привлекали новых, незарегистрированных учеников, оформляли их через нашу школу. Но был еще один секрет: на судах находилось немало пожилых моряков, у которых не было среднего образования и оно им было ни к чему. Заставить таких моряков учиться не мог даже помполит, но он же давал нам все данные на таких моряков, мы их оформляли фиктивно и регистрировали в школе. Моряки даже и не подозревали, что они являются учениками ЗШР.Единственная сложность состояла в том, что нужно было изменяя почерк написать за них контрольные работы. Самое смешное было то, что через какое-то время эти ученики-невидимки получали аттестаты о среднем образовании, что было для них, мягко говоря, неожиданностью. Вобщем, таким способом мы с Валерием Павловичем зарегистрировали на "Революционере" человек восемь, помимо настоящих учеников, провели по ускоренной программе занятия и могли спокойно расслабиться. Наше проживание в каюте с шеф-поваром и пекарем обеспечило нам сытное существование. По вечерам, оставшаяся еда перекочевывала из камбуза в нашу каюту. Пекарь Саня пек для нас всякие булочки и плюшки, а один из наших учеников, Коля-тукомол (профессия на судне)приносил различные рыбные деликатесы, которые он готовил по собственным рецептам. А объединяло нас по вечерам одно общее увлечение - игра в преферанс.Инициатором, конечно же, являлся Валерий Павлович. Я был новичком и знал об этой игре только понаслышке, но разобравшись в нюансах игры, вскоре стал равноправным участником. Перед игрой мы садились ужинать. На столе появлялась бутылка, другая водки, так сказать, для аппетита. Валерий Павлович человек бывалый, в отличии от меня, вместо чемодана с книгами таскал чемодан с приписным. Так же водку приносил  Коля-тукомол, ну и ребята-поварята. Только я в этой компании был халявщиком, но мне этого в вину никто  и не ставил. После ужина мы могли ночь напролет проиграть в преферанс. Витька, шеф-повар, умудрялся из водки и каких-то консервированных компотов делать обалденные коктейли, и мы, играя, потягивали эти напитки и наслаждались жизнью. Правда, в декабре участились дни, когда в море бушевали сильные шторма. В такие дни и вечера мы лежали на шконках, летали вверх-вниз, умудрялись читать книги, или просто разговаривали. В таком замкнутом пространстве беда тем людям, которые испытывают друг к другу неприязнь. антипатию, вражду. Поневоле приходится сосуществовать в одном пространстве, и это может превратиться в сущую каторгу. Мне повезло: я имел прекрасного собеседника, умного и эрудированного,как ходячая энциклопедия, к тому же  адекватного и порядочного человека. Как-то Валерий Павлович рассказал мне что такое "оверкиль". Если выражаться научным, терминологическим языком, это сумма сил внешних условий (например погодных), действующих на судно, что приводит к превышению угла крена или дифферента над точкой заката диаграммы отстойчивости. По-простому, это когда во время забрызгивания судна забортной водой, образующийся лед превысит допустимую массу, и если его вовремя не обколоть, случится как раз этот самый оверкиль, то есть судно перевернется вверх килем.
Вобщем нагнал Валерий Павлович на меня страху своим рассказом, а сам спокойно лег спать. Я же долго не мог уснуть, думая о том, что чем меньше знаешь, тем крепче спишь. Еще и шторм в ту ночь бушевал не на шутку, все вокруг стонало и скрипело. Все же я вскоре уснул, но не надолго. Проснулся я с какой-то внутренней тревогой. Насторожил меня явный плеск воды, и не где-нибудь, а рядом со мной. За переборкой слышались голоса, какой-то неясный шум. Я попытался включить свет у изголовья, но свет не загорелся. Я не успел ничего осмыслить, как скрипнула каютная дверь, и луч фонарика осветил каюту. То, что я увидел, повергло меня в шок.  Воды в каюте было по щиколотку, не меньше, и в этой воде плавала наша обувь, книги, тетради, игральные карты, даже банка из под растворимого кофе. Сам кофе растворился без остатка в забортной воде. В этот момент проснулся Валерий Павлович. Ничего не подозревая он опустил ноги в ледяную воду, затем на заячий манер обратно впрыгнул в свою шконку, близоруко щуря глаза шарил рукой по столу в поисках очков. -Что случилось?-испуганно спросил он. -Оверкиль,-съязвил я, -наверное тонем. - Не беспокойтесь,все под контролем, - раздался голос старпома Васильича. Это его фонарик осветил нашу "подводную каюту".Дальше он поведал о том, что судно получило две пробоины, натолкнувшись на льдины. Одна из пробоин находится как раз в носовой части. В данный момент матросы устанавливают помпу для откачки воды.Через какое-то время восстановилось энергоснабжение, а еще позже, стала уходить вода из каюты. Потом мы узнали, что нас взяло на буксир судно-спасатель и оттащило нас в ближайшую бухту, которая имела название, если не ошибаюсь - бухта Корф. Утром водолазы заделывали пробоины, а мы стояли на палубе, вдыхали свежий морозный воздух и любовались безмолвными белыми сопками, окружающими бухту.