Заметал из углов... Рисовал воровато...

Н.Б.
Заметал из углов... Рисовал воровато
По сюжетам, придуманным братьями Гримм,
Обострение зим. Кто-то ехал куда-то,
Я не знаю, о чем мы сейчас говорим.
Доступ, явки, пароли, слова, номера телефонов –
Все. Давай забывай, то есть, нет, не давай.
Я зашла далеко. Там дымилась промзона
И отчаянно пел на морозе трамвай.
Мир остыл. Вражий тыл. С тылу, с пылу – не ты ли
И не я ли... Но всплыли, как поверху воздуха смог
Или дым – обручальным, трамвайным ли – или
Обреченным, как пленный, отпущенный вдруг – под залог...
Под залог, в потолок... Люди в белых халатах
В палатах, белый день за окном, домотканый Фэн-шуй.
Не морочь мне башку, есть же координаты:
Широта – долгота – можетбытьятебенапишу...
Может быть, напишу… Разбросаю листочки по кухне –
И закончится в кране вода, и отключится свет,
И завоет под крышей февраль, и Вселенная рухнет, –
Или может, останется жить – почему бы и нет?!
Может быть, напишу…  Раз: бросаю листочки на серый
Снег, похожий на – два: эти дни, промелькнувшие зря,
Или – три: фонари, догори – потому что на север
Отступают твои холода до конца ноября…
Знаешь, да. Напишу. Погрешу против истин для смеха –
Нарисую в больничном окне то ли Ганг, то ли Рим...
Остановки за три до кольца тот, кто ехал – приехал.
Ну прости, я не знаю, зачем мы так больно горим!!!

Лифт уходит наверх. До бумажной весны миллиметры.
Ты же видишь: сбылось. Только как-то коряво сбылось.
Предпоследняя нежность прикинулась северным ветром,
Выдувающим слезы – на юг или души – насквозь.

Февраль 2008