Царевна пушкинское

Часть 1

Три девицы (ой, смешно!)
Пряли ночью полотно.

"Кабы я была царицей...
(то мечта любой девицы!)
Я б на целый мир (одна!)
Наткала бы!" (как сильна!).

"Кабы я была царицей...
(тоже глупая девица)
Накормила бы весь мир,
Истощись хоть я до дыр!"

"Кабы я была царица..." –
молвила краса-девица –
"Я для батюшки–царя
Родила б..." (сказала зря!).

Ну, а царь гулял в ту ночь
Под окошком. Он не прочь
Был поесть, тепло одеться,
От речей же младшей  сердце
Вдруг забилось, глупый птах!
Был готов ответ, как "ах!"

"Всех беру! Варите, парьте,
Полотна натките – жарьте!"
Взгляд по младшенькой скользит,
А душа вослед летит...

"Ты ж, красавица моя,
Не дождавшись света дня,
Следуй, милая, за мною:
Напои меня водою
Уст не лживых, белых плеч,
Дай слова твои сберечь!
Я не вор, разбойник – в дом,
Ты хозяйкою потом!"

Свадьба шумною была,
И молва о счастье шла
За все три девять земель.
А в светёлке был апрель...

Царь девицу любит так,
Но и в царстве не бардак.
Но на ложе только ей
Дарит свет и жар очей.

Сказка скоро говорится...
Вот уж в дверь беда стучится,
Басурман на землю прёт –
Навязать на выю гнёт!

Царь в дорогу собирает
Рать-дружину. Сердце тает
У царицы молодой!
Сердце обручем, бедой,
Вдруг сковало: ей не спится,
И тоска слезой сочится.

О родном её  испуг:
Не вернётся, сгинет вдруг!
Верный сокол за порог,
У девицы взгляд продрог...


Долго та война кружилась,
Много плеч, голов сложилось...
Родила царица в ночь
Прехорошенькую дочь!

Хороша была малышка!
А сестрицы (подлым – крышка!)
Зло задумали, беду,
И шептались, как в бреду:
"Мы царицу изведём,
В нашей власти будет дом!"


Часть 2

Вихри грозные кружат
Над землёю, ворожат:
Кому тризну, кому лихо,
Скорбь разносят грозно, тихо.
А за ветром стон и плач,
Смерть идёт землёй - палач!

И в светёлке не спокойно -
Веки красные бессоньем.
Очи так грустят, грустят,
На дороженьку глядят!
"Где же сокол? Где же милый?" –
От тревоги нету силы...

А за дверью - будто змеи.
Вмиг поклоны похудели:
Всяк царице поперёк
Молвит слово. Невдомёк
Бедной, тающей девице,
Что беду  её сестрицы
Ту решили учинить,
Чтоб её со свету сжить!

Сторонится "повариха"
(говорила только лихо!
Не держала поварёшки
Ни секунды, только ложку
Норовила поскорей
В рот засунуть. Ей милей
Всеми править, помыкать,
Да поклоны, лесть стяжать!)

И другая, что одеть,
В зиму лютую согреть
Обещала всех – гневливо
Смотрит, ходит горделиво.
А царица не поймёт,
Горечи лишь полон рот.
Никнут плечи, потолок
Низким стал и колет бок.

Рана в сердце деву гложет,
Но спросить о том не может:
Чем не милой стала им,
Двум сестрицам дорогим?

Ложь чернит и тенью бродит
По дворцу, умы "заводит".
"Родила царица "что" же?
Разве сына? Так негоже!!
Слово нужно бы сдержать –
Всякий может так рожать!
Не наследника, девицу!
Горе больше не приснится!
В том причина и войны,
И пустой совсем казны!

Нам бы нужно сей приплод
В омут грозный пенных вод
Окунуть... Вот и она –
Так порочна и черна!
Колдовство царю глаза
Застит!

        Горькая слеза –
Всем ответом, поползла
Тихо по щеке, устало:
Воздуха...так света мало!
Прижимала лишь к груди
Драгоценность...Впереди
Твердь разверзлась: муки, горе...
Грозно так шумело море...