Шел серый дождь

Шел серый дождь
И я домой уставший,
Мы одинаковы
Я тоже ныне здесь.
Душою мокр, такой же павший,
Из хрупких мыслей
                Мой рассвет.

Хоть ты со мной,
В фонарный лезбус
Упав, начищенной слезой,
Стремишься спрятать грусти траты,
Сбежать стыдясь
                Войны отравы,
        Что уж теперь в грязи лицо.
Да друг, я тоже верил,
Что рады мне, что очень ждут,
И мыло слов, да слизный холод
Кристальность помутил мою.
В душевный зной по роднику
Снес чару я, расу живую,
        За помощь ту, уж проклят я.
              Любовь осталась на словах,
                Она мертва, в стекле ей дом,
                А жажда в мире процветает.
Не станет пить, кто к свету слеп,
Кому сияние дороже:
Обманчивых золотокудрых дев,
Монетным звоном ветер в ложи.

Здесь кровь и боль
                В огне горят,
Здесь ад земли в грибы вздымают.
В костях набат за трон царей,
На Вавилон возносят тлен,
С портьера конченных ****ей,
          Планеты гибель,
                Смотрят величало...
 
Она кричит пропавшими людьми,
Опухшими боками затекает,
Зимою прячет вскрытый срам,
     В снегах укрыв былые начинанья,
        Где робко теплится душа
           И содрогаясь, лечит язв ямы.
Ей всё одно, она ведь мать
И кровь её черна от горя,
Зеленой вновь так хочет стать
И жмется к солнцу,
                Льдины крошит в море.
Она давно болеет тем,
Но кровь черна её и ныне.
И паразитный интерес
           Втыкает мамки иглы в тело,
Юлит с услужливым лицом
И благородным называет мрак.
Кто он? с названием – «Газпром».
Уже и поделили нас,
           Уже продали и купили,
                Возносят матриц благостность ,
Как только путь один быть с ними.

Мне не дано болото то,
Мой интерес был чуть теплее
И расщепленным в водород,
        Всю душу разметала вера.
Для жизни посадил я что,
Да черви сгрызли это семя
И насмеялися потом,
        В лицо мне шелуху рассеяв.

Потусторонний не нейлон,
Где не  пускают резать память,
Здесь дождь и я, мы с ним вдвоём,
Уходим одинаково
                Песком скрываясь.