Палач Петра Великого Роман в стихах Ч. первая VIII

               VIII.


Четырнадцать годков сравнялось Ване.
Кудрявый белокурый Купидон[76]
Был статью отражением папани,
А синевой очей – как есть, Дрюон.

Пришла пора, призвал купчина сына:
– Души моей и счастья половина!
От сердца молви, лишнее отсей, –
Заняться чем желаешь в жизни сей?

И ныне дай ответ не боязливый –
Прямой, как своему духовнику…
– Прости меня, отец мой справедливый! –
В подручные желаю. К мяснику…

Лицо купца почти не омрачится:
«В домашнем тож хозяйстве пригодится».
Кто ж знал, что это – Вечности звонок?
– Хорошая профессия, сынок!

               *

Прошло три года. Сцена на экране:
Жар, полумрак, два веника… парит…
Потапыч с мясником болтают в бане,
Отцу наставник сына говорит:

– Уж ты как хошь, в глаза хвалить не буду,
Но всякий мёд – познай свою посуду!
Здесь – чистая слеза, завод «Кристалл»[77];
Ты парня золотого воспитал!

Глаз, точность, но – огромные ручищи;
Ломает рёбра, в пальцах теребя.
Сказать-то страшно: думаю, дружище,
Что силой превзойдёт он и тебя!

Вниманием к клиенту потрясает:
Ну, бабушка столетняя растает,
Как для неё, из уваженья лет,
Нарубит – солнце видно на просвет!

При этом книга Гиннеса рыдает;
В соседних лавках – досточки трясёт;
На девушку засмотрится, бывает,
Так и чурбан ударом разнесёт!

Да, ждёт его большая популярность…
Сердечную, Потапыч, благодарность
От цеха от всего передаю.
Таких ребят не много и в раю!

Природа, коль даёт, – не экономит.
Жаль, братьев нет; снесли б любой барьер!
…Не жарковато? – «Пар костей не ломит.
Потом я остужусь, на свой манер!..»

Купец, успевши в бане натрудиться,
И впрямь – к жене заходит остудиться.
Как вдруг зовёт, средь мыслей одинок:
«Ванюша! Загляни сюда, сынок!»

И молвит: «Вот так новое коленце!
С чего бы вдруг? – немыслимо уму!» –
Лоб вытер. – «Отожми-ка полотенце.
Перестарался, что ли? – Не пойму…».

Ванюша вышел. Отжимая влагу,
Жгут разорвал, как карапуз бумагу.
Привычно снасть блеснула серебром.
К отцу он возвратился с топором.

Подальше ногу правую отставил,
Кивнул закрытым матери глазам,
Тоскливый взгляд поверх икон наставил
И – рубанул, как мог! Напополам.

             * * *

Амбиции отцов… Успеха смета…
В ней души чад – разменная монета,
Не каждый дом обходит стороной
Звериный рык, что слышно за стеной:

– Ведь я же объяснял тебе, дубине,
Как заслужить отцовскую хвалу!
Желаешь есть – играй, как Паганини,
А нет, так на коленях стой в углу!

…Иное дерзновенье миллионов –
Дать имя клану, скажем – «Родионов».
Мечта такая сладости полна,
И если на пути стоит жена…

Блажен, кто не кривился, примеряя
К себе, во славу Вышним, роль слуги!
Но чувствам, что пониже, доверяя,
Купец платил Дрюоновы долги,

И самоё Любовь считал товаром.
Гордыня – грех? Не ломит кости паром!
Ах, здесь чрез реку Вечности паром… –
Не наш, простите, случай. Топором.




[76] Купидон (лат.) — бог любви у римлян, сын Венеры.

[77] «Кристалл» — московский ликероводочный завод, выпускавший в последние годы советской эпохи лучшую и наиболее популярную в народе водку, «Столичную».