Улетаешь? Ну и ладушки..

       СТЕПНЫЕ ЛАНДЫШИ
       
       3

       Который раз небесный парус
       заткАла полночь дочернА.
       Я вижу: МЕНЕ, ТЕКЕЛ, ФАРЕС -
       гласят созвездий имена.

       И мрак в душе всё чаще, чаще
       и в этой чаще б - хоть просвет!
       И память, как клещами тащит
       по колеям минувших лет.

       Мои пути... Не так уж мало
       я пропорхал и прохромал.
       Мерцает нЕчто вполнакала
       над прошлой жизнью. Кончен бал!

       Но нет трагических аккордов,
       приличных случаю, вокруг.
       Меня пронИзал до аорты
       неслышный внешне инфразвук.

       Пронзил.Потряс нутро молекул,
       и я не вдруг соображу -
       какому дню, какого века
       я в этот миг принадлежу...

       Да полно, дело в этом, что ли,
       над чем сворачивать скулУ!
       И - как Всевышнему католик -
       я жизни возношу хвалу.

       Хвалу за то, что не безбрежна,
       что ровным шагом выхожу
       без упований, без надежды
       к сороковому рубежу.

       Хвалу за то, что мир на части
       разъЯв, в себе соединил,
       хвалу за то, что в жизни счастлив
       - пускай совсем не часто - был.

       Хвалу за то, что примелькались
       пустые дни, что сник азарт.

       За то, что МЕНЕ, ТЕКЕЛ, ФАРЕС
       узрел грешивший Валтасар!

       
       4 ПОСЛЕСЛОВИЕ

       Улетаешь - ну и ладушки! -
       Госпожа моей судьбы.
       Зацвели степные ландыши -
       телеграфные столбы.

       Не о нас ли монотонные
       песни носят провода,
       и фарфоровобутонные
       стонут ландыши тогда?

       Ты регламент свой исчерпала,
       как в рулетке - проиграв.
       - Нам разлука предначертана!-
       Возглашает телеграф.

       Все улики - делать нечего -
       всей родни твоей хула.
       Ты на худенькие плечики
       весь позор наш приняла.

       Улетаешь? Ну и ладушки!
       И в сырой и сИрой мгле
       зацвели степные ландыши
       в день прощальный, в феврале.

       Улетай! Уже не можется
       от судилищ и от ссуд...
       Боже, аж щемит под ложечкой,
       дали синие сосут!!

       Только счастье наше клятое
       не забыть тебе, ни мне.
       Ночью врозь нам слёзы сглатывать
       в стеклянистой тишине.

       Ах, любовь моя последняя!
       Закусила удила -
       смаху лезвие в предсердие,
       раскаливши добелА!

       Улетаешь... Ну и - ладушки.
       Разве скрыться от судьбы?

       Зацвели степные ландыши -
       телеграфные столбы...