Императрица

«Юстиниану в спальные покои
Приказ,- К царице»- громко прозвучал
Он подчиняясь высшей царской воле
К покоям быстрым шагом зашагал.

Хороб зашел в покой императрица,
Зардев из кресла быстро поднялась,
Взмахнув шелками, как крылами птица,
К груди хороба с лаской подалась.

О мой герой, мой свет, мой храб отважный,
Моя отрада и моя любовь,
Ты даже в этот час, угрозой страшный,
Тревожишь мое сердце вновь и вновь.

Глаза закрою там твое виденье,
Услышу щебет птиц там - голос твой,
Ежесекундно я горю в томленье,
Желая встречи ласковой с тобой.

И почему, скажи мне, мое счастье,
Не можешь ты ко мне в покой прийти,
Поддаться чувству нежности и страсти
Мне подарить блаженства ночь любви.

Любовь моя, жестокий мой мучитель,
Мой бессердечный молчаливый Бог.
Моей души и жизни всей правитель,
Согласием издай хотябы вздох.

Хороб склонился с нежностью к царице,
В свои ладони взял ее ладонь,
Поцеловал перста императрице,
И выдохнул с груди тревожный стон.

Скрываю чувства я от взоров подлых,
От наговоров, сплетен, мерзкой лжи,
Но от очей твоих, мой свет огромных,
Не в силах скрыть к тебе своей любви.

Я ухожу сейчас к врагам на встречу,
Так может статься, больше не вернусь,
И прежде чем уйти, тебе отвечу,
Люблю тебя сильней чем жизнь, клянусь.

Я не могу любить жену чужую,
Поддаться страсти испоганив свет,
Убив тем самым благодать святую,
Идущую с небес, вот мой ответ.

Но, если я вернусь живым из стана,
Могучих скифов, воинов Руси.
То знай моя любовь, и моя рана,
Мир изменю из за твоей любви.

Ты отправляешься в стан кровожадных,
Жестоких диких варваров Руси,
Любовь моя, свет дней моих отрадных,
Повелеваю едем вместе мы.

И если смерть тебе дана любимый,
Не будет жизни так же для меня,
Свет Солнца станет для меня постылый,
Когда не буду видеть я тебя.

Не бойся, милая, все разговоры,
О дикости, жестокости славян,
Обычная неправда, наговоры,
Трусливый и неправедный обман,

Сама подумай, смог бы неученый,
Тупоголовый и безмозглый враг,
Повергнуть наземь мир наш просвещенный,
И водрузить над ним победный стяг.

От куда знает дикий неумеха,
Стратегию и тактику войны,
Он с меньшим войском, чем у нас успеха,
Сумел добиться в боевом пути.

А тот металл, что в их клинках, закалка,
Изделия из злата, кружева.
Их медицина, пение и пляска,
Такое может быть у дикаря.

Никто и никогда на Белом Свете,
Не смог народ славянский покорить,
Живут они по Свято русской веде.
Она их учит белый свет любить.
 
Для них любой народ, любое племя,
Является их кровною родней,
Которая однажды, в свое время,
Ушла от них, пойдя своей стезей.

Когда они из ножен Акинаки
Свои мечи для боя достают,
Для всех, кто знает Русь сие есть знаки,
Живыми с брани русы не уйдут.

Они законы правды прославляют,
И честь не зная лжи благодарят,
За это их славяне называют,
Неправедные бесы их чернят.

Они чтут доблесть, мужество, отвагу,
И этому научат хоть кого,
Предпочитают дружбу они злату,
Жизнь отдадут за друга своего.

Они не знают что такое рабство,
Свобода Воли, суть их бытия,
Они чтут преданность, любовь и братство,
И рабство не приемлют никогда.

Внимание на то не обращала,
Среди рабов мужчин славянских нет,
Лишь только женщины и дети, замечала,
И в этом суть сегодня наших бед.

Они пришли сражаться за свободу,
Пленненных нами женщин и детей,
Пришли на помошь своему народу,
Освободить из рабства всех людей.

Императрица взор свой потупила.
Задумалась о чем то о своем,
Взглянув на храба, вдруг проговорила,
Я их люблю, поедем к ним вдвоем.