Я падала больно, ревела, вставала...

 Я падала больно, ревела, вставала,
 колени и локти я в кровь разбивала,
 а мама, лаская дрожащий комочек,
 шептала: "Ходить ты научишься, дочка!"
 Колени в порядке - шагаю, не трушу,
 но вот спотыкаюсь и - вдребезги душу!..
 Осколки в газетку смету осторожно,
 свое пентамино сложить мне несложно:
 вот место любви и надежды, вот - веры,
 вот это - привычки, а это - манеры,
 тут место забот и печалей, тут - жалость,
 ну вот, посмотри, еще много осталось!
 Достоинство, гордость, к мещанству презренье,
 а эти осколки - мои озаренья...
 Вот тут потускнело, а там - потерялось,
 я слезы не лью - еще много осталось!
 Жестокость и трусость - крупинки металла
 (с асфальта ведь я все подряд наметала!) -
 и зависть, и подлость, и жадности крохи
 ползут по душе, ищут места, как блохи.
 Я им не позволю забраться поглубже,
 я лучше опять раскрошу свою душу -
 столкну с подоконника жестко и грубо,
 а после возьму семикратную лупу,
 промою осколки, чтоб каждую малость
 сложить и сказать: "Еще много осталось!"