На родине носят пальто и платки...
в растроганном небе волос завитки,
глаза, полудетские губы,
на родине дальней и грубой.
Еще назиданья, сугробы и псы,
унылые зданья под звуки попсы
с Германии или Ямайки,
а рядом – рука попрошайки.
Весна и в ресницах кошачьих ветла,
затертая книжка, округлость стола,
страница, подчекнута красным.
А в форточке – влажно и ясно.
Гуляют ручьи, растворяется страх,
прозрачные руки берут за рукав,
за хлястик и в спину толкают.
Наверно, погода такая,
что я, как блаженный, сощурясь хитро,
иду на пустырь, где копают метро,
и пахнет родною и дикой,
прозрачной еще Эвридикой.
Свидетельство о публикации №104081901004
Одно из чрезвычайно достойных стихотворений-ностальгий, мне очень импонирует его отстраненный субъективизм. Думаю, Вы поняли, о чем я говорю.
Хотя, конечно, кошмарным диссонансом кажется мне попса "с Германии или Ямайки". Прямо-таки режет уши говорок: "Сами мы с Тамбову!" :)
Адель Д. 15.10.2004 18:33 Заявить о нарушении
да, у меня были сомнения на этот счет - это если опиратьться на Мандельштама, в первую очередь... но как на него опираться? а никак, по-моему... это не пройдет...
с другой стороны, я думаю, что куда лучше пример Гандлевского и Сопровского, сочетающих высокий класический стиль с архаизмами и местными оборотами - это очень что-то московское... и работает...
спасибо!
Герман Власов 15.10.2004 19:36 Заявить о нарушении