Демоническая сага

Я инкубом пробрался в твой солнечный мир,
Ты держала цветок на ладони.
Закатилась звезда за небесный надир,
Лепестки опадали бегоний.

Засмеялась, без страха махнула рукой,
Мол, давай заходи, стол накрою.
Лишь сказала: "Какой-то ты парень шальной.
Так и будешь молчать? Бог с тобою."

Запустила в свой дом, завела разговор
О подругах, какой-то заботе.
Будто рядом сидит не насильник и вор,
А приятель по прошлой работе.

Щебетала на кухне, поставила чай,
Притащила альбом фотографий.
За окном Азраил, невзирая на май,
Закружил листопад эпитафий.

Чернокрылый мой спутник, еще ведь не срок
Ставить юную жизнь на колени.
И куда так спешить? Предначертанный рок
Нам понятен - сгущаются тени.

Дай Даджжалу испить свою чашу до дна.
Я уже захотел ее тела,
Пусть в глазах и движеньях пока не видна
Боль и страсть, что когда-то задела.

Ей совсем невдомек отчего во дворе
Стало тихо и спрятались птицы.
Пес скулит от испуга в своей конуре,
И неистово пастор крестИтся.

Мамки тащат в дома малолетних детей,
Мужики топоры похватали.
Ну а ты все твердишь про двоих лебедей,
Что летели из призрачной дали.

Про рассветы в тумане, про запах весны,
Про какую-то глупую кошку.
И эротикой полные девичьи сны.
Вдруг запнулась. Припала к окошку.

Повернулась. Застыла. Шагнула ко мне.
Посмотрела просяще и странно.
Чуть прижавшись, рукой провела по спине.
Прошептала: "Я мигом, лишь в ванну."

Убежала, оставив в залог на губах
Поцелуй, что сродни амулету.
Жаль, что я не поэт, описал бы в стихах
Всю трагичность такого сюжета.

Стало скучно, опять замыкается круг,
Поминальный костер приготовлен.
Между нами постельный залег виадук.
Скалит зубы юродивый гоблин.

Разжигаю свечу, завожу патефон,
По иронии - марш Мендельсона.
Со стены наблюдает за мною грифон,
С простыней - два багровых дракона.

В изголовье трилистник, распятье и меч.
Как знакомо мне здесь, видят боги.
Я когда-то не смог для себя уберечь
Личный рай и бегу по дороге.

От без слез расставаний и быстрых побед,
До врагов с перерезанной глоткой.
Это было давно, в двадцать с хвостиком лет.
Я стреножен был пылкой красоткой.

Мы недолго счастливо прожили вдвоем
И конечно случилась разлука.
Поклялась она, помню, на теле моем
Стать валькирией. Странная штука.

Я загнал с той поры табуны жеребцов,
Был пленен и бежал через море.
Шел за ней, оставляя руины дворцов.
Для людей стал синонимом горя.

Но никто, ничего, никогда не слыхал
О дикарке с пьянящей улыбкой.
Я привык. Я ведь демон - могучий Даджжал,
Одержимый иллюзией зыбкой.

И вот снова обманка, речная слюда
В этой комнате странно-похожей.
Звук шагов за спиной. Пусть заходит сюда
Моя жертва с фаянсовой кожей.

Буду пить до безумья кровавый нектар
Спелой жизни из нежного тела.
Обернулся, услышав: "Очнись, я Иштар,
Вот увидеть тебя захотела.

Ты скучал, мой хороший, но знаешь, дела.
Я кручусь целый день от рассвета.
А с нагрузкой валькирии: битвы, тела...
Я без отпуска пятое лето.

И когда ты себе заведешь телефон?
По деньгам не прижмет - тариф Бога..."
Со стены наблюдает за нами грифон,
Что-то ждет Азраил у порога.

6.2001.