Воспоминания о сердце

На обходе ему промолчали врачи: обречен.
Он услышал молчанье, сказал: «Что вы, братцы, ей-богу...»
Только пальцами дрогнул, так, словно он был обручен,
И кольцо обручальное нужно снимать понемногу...

Ему будет сиделка до звезд мои сказки читать,
Утирая роток (как куриное крылышко гложет...),
И поскольку до ночи он к смерти привыкнуть не сможет,
То к шагреневой жизни решит он с утра привыкать.

В поселковой больнице, с тоской на четыре окна,
Только тайный свидетель увидит с обложки журнала,
Как под сердце толкнет проржавевший обломок металла
Проскользнувшая - мимо уснувшей сиделки - война.

И когда понесут его утром на ту половину,
Что рукою подать, а оттуда — и взглядом — не сметь,
Буду долго глядеть санитару в озябшую спину
Я — не видевший жизни... А нынче увидевший смерть.

...Безмятежное тело таскало под сердцем беду.
Волочилась война по пятам, как настырная сводня.
Где убит ты, солдат? Ты, что умер на койке сегодня?
Ты, что умер сейчас... — все смешалось — в том дальнем году?!

Где убит я — солдат? Я — что улицей долгой бегу?
Я — что книги купил? Я — что хлеб покупаю на сдачу?
Я — что нынче курю, и смеюсь, и судачу —
Мол, к шагреневой жизни привыкнуть никак не могу...

Я кольнувшее сердце холодной ладонью беру —
Отчего так недолго живем? Так отчаянно мало?
Верно, что-то и мы прикрываем собой от металла,
А иначе — зачем же умрем мы? Зачем я умру?