Олег Ник Павлов - написанные рецензии
На странице отображаются рецензии, опубликованные 04.2024 в обратном порядке с 62 по 53
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Рецензия на «Всю ночь болело сердце у меня...» (Станислав Владимирович Федоров)
Стас, вот это очень хорошо
Олег Ник Павлов 24.09.2013 02:24 • Заявить о нарушении
Стас, вот это очень хорошо
Олег Ник Павлов 24.09.2013 02:24 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Город» (Станислав Владимирович Федоров)
ежели ты про меня, то и ем, и сплю, и как еще пью, и премию никогда не загадывал. это ты меня с Рубинским попутал. А вообще молодец. Этот стих славный.
Олег Ник Павлов 24.09.2013 02:02 • Заявить о нарушении
ежели ты про меня, то и ем, и сплю, и как еще пью, и премию никогда не загадывал. это ты меня с Рубинским попутал. А вообще молодец. Этот стих славный.
Олег Ник Павлов 24.09.2013 02:02 • Заявить о нарушении
Да не про Вас это, с чего Вы взяли7
Станислав Владимирович Федоров 13.12.2013 23:34 Заявить о нарушении
Станислав Владимирович Федоров 13.12.2013 23:34 Заявить о нарушении
Рецензия на «Закатилось моё солнышко...» (Рудковский Владимир Семёнович)
Лирика в творчестве В. С. Рудковского
Наверное, любой житель Геленжика, хоть каким-то образом посвященный в культурную жизнь города, знаком с феноменом Рудковского.
Этот солидного возраста человек не перестает удивлять своих друзей и земляков искрящейся жизненной энергией, творческим оптимизмом, кипучей деятельностью на поприще литературы.
Владимир Семенович Рудковский – поэт и прозаик, педагог и краевед, художник, филолог и режиссер, активный организатор литературной жизни своего города (сейчас это называется модным словом «литературтрегер»).
С 2008 г. он издает литературно-художественный альманах “Орфей”. За эти годы вышло уже 16 номеров, на их страницах публикуются стихи и геленжиковцев, участников литературного объединения «Орфей» при Краснодарском отделении Союза писателей России, и произведения авторов из других городов.
Владимир Семенович – автор восемнадцати сборников стихов.
Среди многочисленных наград – юбилейная медаль Сергея Есенина, Почетный знак “Отличник народного просвещения”, звание “За заслуги в культуре и искусстве”.
Но сегодня мы будем говорить о Рудковском как о лирике.
Как-то Маяковский восхищенно выкрикнул:
«Только лирика – пресволочнейшая штуковина!
Существует – и ни в зуб ногой!»
Действительно, кем бы ни был поэт – «агитатором, горланом, главарем», проводником Божественного, борцом с бездуховностью и т.п. – прежде всего он остается в сердцах и памяти людской своими лирическими строками.
Более того, лично мне кажется, что лирика – первооснова любого стихотворца, даже самого, казалось бы, «антилиричного». И насколько глубок он как лирик, настолько он и значим в Поэзии, настолько глубоким и останется его имя на скрижалях Литературы.
Прежде всего лирик проявляется как внимательный наблюдатель за природой, явлением, событием. Он не просто «смотрит», он «видит» и умеет передать свое видение читателю.
Вот только лишь восемь строчек из стихотворения В. Рудковского, а через них – как в стерео-изображении, встает грустный осенний день:
…Неторопливо, словно сказка,
журчит фонтанная струя.
Краснеет детская коляска
в уборе листьев сентября.
Звенит прощально песня птичья.
Гудеть готовятся ветра.
Стоят в сиянии величья
деревья нашего двора…
Вслушайтесь, как восхищен автор простыми осенними деревьями! А детская коляска, украшенная сентябрьским листопадом, точная, по-импрессионистски внесенная деталь, утверждающая Вечность Жизни вопреки прощальным птичьим песням…
Лирик умеет быть самоироничным, о серьезном говорить без лишнего пережима, легко, не выплескивать свои проблемы на читателя, гиперболизируя их значимость. Автор говорит:
В старость обмакнули человека –
Этот человек, наверно, я…
Вот так, с юмором о важнейшей из проблем любого человека – о наступлении старости. Не годы удручают автора, не его количество, не физическая немощь и болезни, старости сопутствующие. Его более беспокоит, что он многое не успевает, не воплотит всего, что замышлял:
Мне грустно и печально сознавать,
что к слову жизни был предлогом…
В его стихах нередко звучат народные мотивы, доступные лишь русскому лирику:
Я по жизни горе мыкаю.
То ль живу, то ль не живу?
Забубенным горемыкою
пьяно падаю в траву…
Автор пуповиной «плоть от плоти» России, от ее величайших краев – Урала и Сибири:
…Была бы соль, да прах в ружье,
да жакан на медведя
так можно годы жить в тайге
и горюшка не ведать.
Тайгой, звериною тропой
в полёте глухарином
рождался русский говор мой,
где ток тетеревиный.
Тропа таёжная свела
с дорогами России
и раскалила добела
души сибирской сини.
Душа вспорхнула в высоту
в синеющие глуби
и стало видно всю страну
в таёжной тёплой шубе.
Заметьте, не «порох», а именно «прах» – вот так, по древним канонам языка, где «колодезь» звучит как «кладезь», а «молодость» величается «младостью». Очень точен автор в утверждении, что его речь, язык явилась миру из дикости сибирской тайги, «где ток тетеревиный». И насколько великолепен образ необъятной страны «в таёжной, тёплой шубе», увиденный автором из поднебесья!
А вот чудно выписанный образ ночного неба, на этот раз почерпнутый из родников юга, где-то близко от гоголевских, «диканьских» ночей:
…Звёздная неба рубаха
виснет на жёлтом крюку.
После дождей просыхает
влагу с себя отряхнув…
Лирика умеет выразить и трагизм, глубочайшую печаль, тревогу, но опять же делает это без истерики, без заламывания рук. Вот к поэту ночь за ночью приходит страшный сон, ему снится сын, служащий в Афганистане:
Я выносил его из боя
с кровавой раной на груди
и – просыпался в сердце с болью
незаживающей тоски.
Я шел за сыном, страхом маясь,
от пуль собою заслонял
и тяжко плакал, просыпаясь,
войну в Афгане проклинал…
Заметьте, эта сдержанность не мешает, а именно помогает лирику передать предчувствие трагедии.
А вот как передает В. Рудковский чувство потери в стихотворении «Грустный вальс»:
Тихо вокруг.
Солнце встаёт над горами.
Зеркало моря слилось с небесами вдали.
Старый мой друг
в позолоченной траурной раме,
двадцатилетний дорогой военной пылит…
«Позолоченная траурная рама», рефреном повторяющаяся в каждой строфе, создает атмосферу скорби, утраты близкого человека. Но в финале – неожиданный поворот:
Старый мой друг
в позолоченной траурной раме –
все эти годы мы так и живём с ним вдвоём.
Обратите внимание – автор говорит «живём»! Одним словом он перечеркивает могущество смерти и утверждает Жизнь, по закону настоящей трагедии выводит читателя на парадокс катарсиса – очищения, которое возвышает его дух над бренностью и суетой бытия.
Рудковский-лирик обладает чутким сердцем, его заботят не только человеческие беды. Падающая звезда или бездомный дождик вызывают у него столь же глубокое сочувствие, какое вызвали бы близкие, родные души:
…В одно мгновенье падает Звезда –
ей высота перестаёт быть домом,
она летит в безвестность, в никуда…
…Ночью дождь в окно стучался,
горько плакал и просил,
чтобы я не запирался
и его к себе пустил.
Разведя мокрень - бодяжку,
он убрел куда-то вдаль.
Бесприютного бродяжку
мне его немножко жаль…
Судьба приготовила поэту новое, страшное испытание – потерю самого близкого и любимого человека – его супруги. Многие в такой ситуации впадают в уныние, теряют любовь к жизни, ломаются.
Хочется верить, что Владимир Семёнович достойно пройдет это испытание, и, навсегда оставшись верен памяти любимой, найдет силы и исцеление от личного одиночества в великой стихии стихотворчества.
И хотя Рудковский утверждает, что он – «поэт печали»:
Прискорбно, я – поэт печали.
Друзьям желателен восторг...
…Пусть мой собрат весельем блещет,
а я сподоблюсь погрустить,
ворон послушать голос вещий,
грехи, погибшим всем, простить…
Тут хочется не согласиться с автором и отнести это утверждение к устам его «лирического героя». Сам же Рудковский – несомненно, жизнелюб и жизнетворец! Вслушайтесь – ведь даже в скорбных стихах , посвященных ушедшей навек супруге, он вновь обращается к светлым истокам народной лирики:
Закатилось моё солнышко,
опустело моё нёбушко,
зачерствела мякоть хлебушка,
не вернётся моя любушка…
…Закатилось моё солнышко,
не согреет больше душеньку,
не пойдёт со мною в полюшко
да за долею за лучшею…
Итак, Владимир Семенович Рудковский обладает еще одним званием, по значимости перекрывающем все его многочисленные награды – званием настоящего русского лирика.
За что ему и низкий читательский поклон.
Олег Ник Павлов, член Союза писателей России.
г. Челябинск.
Олег Ник Павлов 24.11.2012 19:30 • Заявить о нарушении
Лирика в творчестве В. С. Рудковского
Наверное, любой житель Геленжика, хоть каким-то образом посвященный в культурную жизнь города, знаком с феноменом Рудковского.
Этот солидного возраста человек не перестает удивлять своих друзей и земляков искрящейся жизненной энергией, творческим оптимизмом, кипучей деятельностью на поприще литературы.
Владимир Семенович Рудковский – поэт и прозаик, педагог и краевед, художник, филолог и режиссер, активный организатор литературной жизни своего города (сейчас это называется модным словом «литературтрегер»).
С 2008 г. он издает литературно-художественный альманах “Орфей”. За эти годы вышло уже 16 номеров, на их страницах публикуются стихи и геленжиковцев, участников литературного объединения «Орфей» при Краснодарском отделении Союза писателей России, и произведения авторов из других городов.
Владимир Семенович – автор восемнадцати сборников стихов.
Среди многочисленных наград – юбилейная медаль Сергея Есенина, Почетный знак “Отличник народного просвещения”, звание “За заслуги в культуре и искусстве”.
Но сегодня мы будем говорить о Рудковском как о лирике.
Как-то Маяковский восхищенно выкрикнул:
«Только лирика – пресволочнейшая штуковина!
Существует – и ни в зуб ногой!»
Действительно, кем бы ни был поэт – «агитатором, горланом, главарем», проводником Божественного, борцом с бездуховностью и т.п. – прежде всего он остается в сердцах и памяти людской своими лирическими строками.
Более того, лично мне кажется, что лирика – первооснова любого стихотворца, даже самого, казалось бы, «антилиричного». И насколько глубок он как лирик, настолько он и значим в Поэзии, настолько глубоким и останется его имя на скрижалях Литературы.
Прежде всего лирик проявляется как внимательный наблюдатель за природой, явлением, событием. Он не просто «смотрит», он «видит» и умеет передать свое видение читателю.
Вот только лишь восемь строчек из стихотворения В. Рудковского, а через них – как в стерео-изображении, встает грустный осенний день:
…Неторопливо, словно сказка,
журчит фонтанная струя.
Краснеет детская коляска
в уборе листьев сентября.
Звенит прощально песня птичья.
Гудеть готовятся ветра.
Стоят в сиянии величья
деревья нашего двора…
Вслушайтесь, как восхищен автор простыми осенними деревьями! А детская коляска, украшенная сентябрьским листопадом, точная, по-импрессионистски внесенная деталь, утверждающая Вечность Жизни вопреки прощальным птичьим песням…
Лирик умеет быть самоироничным, о серьезном говорить без лишнего пережима, легко, не выплескивать свои проблемы на читателя, гиперболизируя их значимость. Автор говорит:
В старость обмакнули человека –
Этот человек, наверно, я…
Вот так, с юмором о важнейшей из проблем любого человека – о наступлении старости. Не годы удручают автора, не его количество, не физическая немощь и болезни, старости сопутствующие. Его более беспокоит, что он многое не успевает, не воплотит всего, что замышлял:
Мне грустно и печально сознавать,
что к слову жизни был предлогом…
В его стихах нередко звучат народные мотивы, доступные лишь русскому лирику:
Я по жизни горе мыкаю.
То ль живу, то ль не живу?
Забубенным горемыкою
пьяно падаю в траву…
Автор пуповиной «плоть от плоти» России, от ее величайших краев – Урала и Сибири:
…Была бы соль, да прах в ружье,
да жакан на медведя
так можно годы жить в тайге
и горюшка не ведать.
Тайгой, звериною тропой
в полёте глухарином
рождался русский говор мой,
где ток тетеревиный.
Тропа таёжная свела
с дорогами России
и раскалила добела
души сибирской сини.
Душа вспорхнула в высоту
в синеющие глуби
и стало видно всю страну
в таёжной тёплой шубе.
Заметьте, не «порох», а именно «прах» – вот так, по древним канонам языка, где «колодезь» звучит как «кладезь», а «молодость» величается «младостью». Очень точен автор в утверждении, что его речь, язык явилась миру из дикости сибирской тайги, «где ток тетеревиный». И насколько великолепен образ необъятной страны «в таёжной, тёплой шубе», увиденный автором из поднебесья!
А вот чудно выписанный образ ночного неба, на этот раз почерпнутый из родников юга, где-то близко от гоголевских, «диканьских» ночей:
…Звёздная неба рубаха
виснет на жёлтом крюку.
После дождей просыхает
влагу с себя отряхнув…
Лирика умеет выразить и трагизм, глубочайшую печаль, тревогу, но опять же делает это без истерики, без заламывания рук. Вот к поэту ночь за ночью приходит страшный сон, ему снится сын, служащий в Афганистане:
Я выносил его из боя
с кровавой раной на груди
и – просыпался в сердце с болью
незаживающей тоски.
Я шел за сыном, страхом маясь,
от пуль собою заслонял
и тяжко плакал, просыпаясь,
войну в Афгане проклинал…
Заметьте, эта сдержанность не мешает, а именно помогает лирику передать предчувствие трагедии.
А вот как передает В. Рудковский чувство потери в стихотворении «Грустный вальс»:
Тихо вокруг.
Солнце встаёт над горами.
Зеркало моря слилось с небесами вдали.
Старый мой друг
в позолоченной траурной раме,
двадцатилетний дорогой военной пылит…
«Позолоченная траурная рама», рефреном повторяющаяся в каждой строфе, создает атмосферу скорби, утраты близкого человека. Но в финале – неожиданный поворот:
Старый мой друг
в позолоченной траурной раме –
все эти годы мы так и живём с ним вдвоём.
Обратите внимание – автор говорит «живём»! Одним словом он перечеркивает могущество смерти и утверждает Жизнь, по закону настоящей трагедии выводит читателя на парадокс катарсиса – очищения, которое возвышает его дух над бренностью и суетой бытия.
Рудковский-лирик обладает чутким сердцем, его заботят не только человеческие беды. Падающая звезда или бездомный дождик вызывают у него столь же глубокое сочувствие, какое вызвали бы близкие, родные души:
…В одно мгновенье падает Звезда –
ей высота перестаёт быть домом,
она летит в безвестность, в никуда…
…Ночью дождь в окно стучался,
горько плакал и просил,
чтобы я не запирался
и его к себе пустил.
Разведя мокрень - бодяжку,
он убрел куда-то вдаль.
Бесприютного бродяжку
мне его немножко жаль…
Судьба приготовила поэту новое, страшное испытание – потерю самого близкого и любимого человека – его супруги. Многие в такой ситуации впадают в уныние, теряют любовь к жизни, ломаются.
Хочется верить, что Владимир Семёнович достойно пройдет это испытание, и, навсегда оставшись верен памяти любимой, найдет силы и исцеление от личного одиночества в великой стихии стихотворчества.
И хотя Рудковский утверждает, что он – «поэт печали»:
Прискорбно, я – поэт печали.
Друзьям желателен восторг...
…Пусть мой собрат весельем блещет,
а я сподоблюсь погрустить,
ворон послушать голос вещий,
грехи, погибшим всем, простить…
Тут хочется не согласиться с автором и отнести это утверждение к устам его «лирического героя». Сам же Рудковский – несомненно, жизнелюб и жизнетворец! Вслушайтесь – ведь даже в скорбных стихах , посвященных ушедшей навек супруге, он вновь обращается к светлым истокам народной лирики:
Закатилось моё солнышко,
опустело моё нёбушко,
зачерствела мякоть хлебушка,
не вернётся моя любушка…
…Закатилось моё солнышко,
не согреет больше душеньку,
не пойдёт со мною в полюшко
да за долею за лучшею…
Итак, Владимир Семенович Рудковский обладает еще одним званием, по значимости перекрывающем все его многочисленные награды – званием настоящего русского лирика.
За что ему и низкий читательский поклон.
Олег Ник Павлов, член Союза писателей России.
г. Челябинск.
Олег Ник Павлов 24.11.2012 19:30 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Деревья летают» (Степан Белов)
Очень точный взгляд на сущность дерев. И Древо Жизни вспоминается, и Древо Мира. Есть и у меня кое-что о деревьях. Возникла мысль - собрать бы сборник на тему дерев...
Олег Ник Павлов 14.04.2011 15:39 • Заявить о нарушении
Очень точный взгляд на сущность дерев. И Древо Жизни вспоминается, и Древо Мира. Есть и у меня кое-что о деревьях. Возникла мысль - собрать бы сборник на тему дерев...
Олег Ник Павлов 14.04.2011 15:39 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Клин журавлиный в дымке тающей...» (Юрий Сергеевич Павлов)
Ваши слова о моих строках я смело могу отнести и к Вашим. Спасибо Вам, однофамилец, за внимание и за то, что Вы тоже поэт, и также любите Родину.
С уважением, Олег.
Олег Ник Павлов 14.03.2011 20:50 • Заявить о нарушении
Ваши слова о моих строках я смело могу отнести и к Вашим. Спасибо Вам, однофамилец, за внимание и за то, что Вы тоже поэт, и также любите Родину.
С уважением, Олег.
Олег Ник Павлов 14.03.2011 20:50 • Заявить о нарушении
Рецензия на «В мире животных. Финал конкурса» (Семь Дней -1)
Олег Ник Павлов. Конек-воронок. http://stihi.ru/2010/11/03/6768
Олег Ник Павлов 13.03.2011 00:13 • Заявить о нарушении
Олег Ник Павлов. Конек-воронок. http://stihi.ru/2010/11/03/6768
Олег Ник Павлов 13.03.2011 00:13 • Заявить о нарушении
Рецензия на «В мире животных. полуфинал. приём заявок» (Семь Дней -1)
Олег Ник Павлов
Неизвестному адресату
http://www.stihi.ru/2011/01/24/157
Олег Ник Павлов 27.02.2011 23:02 • Заявить о нарушении
Олег Ник Павлов
Неизвестному адресату
http://www.stihi.ru/2011/01/24/157
Олег Ник Павлов 27.02.2011 23:02 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Расстреляйте меня над рекой» (Евгений Староверов)
очченно даже здорово, по-нашенски! Жду на шашлык над рекой Увелькой. Стрелять не буду, обещаю.
Олег Ник Павлов 13.02.2011 15:48 • Заявить о нарушении
очченно даже здорово, по-нашенски! Жду на шашлык над рекой Увелькой. Стрелять не буду, обещаю.
Олег Ник Павлов 13.02.2011 15:48 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Мудрец и холодец» (Сергей Декабрёв)
Мудрец, давай уже объединять силы!
Будем жить по соседству, творить, работать!
Подробност звонком, но на доиашний - 83516841233
Олег Ник Павлов 12.02.2011 17:21 • Заявить о нарушении
Мудрец, давай уже объединять силы!
Будем жить по соседству, творить, работать!
Подробност звонком, но на доиашний - 83516841233
Олег Ник Павлов 12.02.2011 17:21 • Заявить о нарушении
Да, Олег, надо, надо... А то у меня чего-то всё пустая вода варится.
Я тут посмотрел, у меня уже есть некоторые материалы по детским студиям. Вышлю. А по тому, что новенькое творится в детском творчестве, буду 17 числа выспрашивать.
А звонить можно только на домашний?
Сергей Декабрёв 12.02.2011 20:34 Заявить о нарушении
Я тут посмотрел, у меня уже есть некоторые материалы по детским студиям. Вышлю. А по тому, что новенькое творится в детском творчестве, буду 17 числа выспрашивать.
А звонить можно только на домашний?
Сергей Декабрёв 12.02.2011 20:34 Заявить о нарушении
И, Олег, поздравляю с победой на конкурсе про собак!!!
Сергей Декабрёв 12.02.2011 21:36 Заявить о нарушении
Сергей Декабрёв 12.02.2011 21:36 Заявить о нарушении
а я-то и не знал про победу! Вот это новость!
На домашний потому, что я телефон в СП забыл. Неделю буду на номере 89514396118. Завтра еду в Бреды на гастрольки.
Олег Ник Павлов 13.02.2011 21:09 Заявить о нарушении
На домашний потому, что я телефон в СП забыл. Неделю буду на номере 89514396118. Завтра еду в Бреды на гастрольки.
Олег Ник Павлов 13.02.2011 21:09 Заявить о нарушении
Рецензия на «Собаки. конкурс» (Семь Дней -1)
Олег Ник Павлов.Неизвестному адресату http://www.stihi.ru/2011/01/24/157
В этот маленький порт
на посадку опять
Залетают гремящие «Илы»...
Как известно,
собаки не могут летать,
Как известно, собаки бескрылы.
Здесь,
обыденно ёжась
от рева винтов,
Пес бессменно дежурит
на трапах -
В вереницах ботинок,
сапог и унтов
Ищет он
твой единственный запах.
Ты два года назад
подкатил на такси,
Вывел пса на короткой цепочке,
Натуральный каракуль
в седых завиточках
Аккуратно лежал на джерси.
Ты шагнул к самолету,
спокоен и горд,
Но когда, не смотря на каракуль,
Вдруг собаку твою
не пустили на борт,
Ты подумал... и бросил собаку.
И когда ты, удобное кресло заняв,
Отдыхал, лимонад попивая,
Пес бежал за тобою,
цепочкой звеня,
Выдыхаясь, едва поспевая...
Не догнал...
И небесная черная гать
Самолет подхватила и скрыла.
Как известно,
собаки не могут летать,
Как известно, собаки бескрылы.
Пес, два года чужие следы теребя,
Тщетно ждет твоего возвращенья,
Не для мщенья, не для прощенья,
Просто чтобы дождаться тебя.
Так вернись, человек,
если ты человек,
Распахни для объятия плечи,
Дай насытиться псу
упоением встречи
И возьми на воздушный ковчег.
Мы посадим его,
мы готовы лететь –
До отказа наполнены баки.
Просто все экипажи
хотят поглядеть
На хозяина этой собаки.
Под могучим крылом
вновь встает полоса –
На посадку идут самолеты.
Пес – у трапа.
Идем, опуская глаза,
Мы – пилоты гражданского флота.
Олег Ник Павлов 31.01.2011 20:36 • Заявить о нарушении
Олег Ник Павлов.Неизвестному адресату http://www.stihi.ru/2011/01/24/157
В этот маленький порт
на посадку опять
Залетают гремящие «Илы»...
Как известно,
собаки не могут летать,
Как известно, собаки бескрылы.
Здесь,
обыденно ёжась
от рева винтов,
Пес бессменно дежурит
на трапах -
В вереницах ботинок,
сапог и унтов
Ищет он
твой единственный запах.
Ты два года назад
подкатил на такси,
Вывел пса на короткой цепочке,
Натуральный каракуль
в седых завиточках
Аккуратно лежал на джерси.
Ты шагнул к самолету,
спокоен и горд,
Но когда, не смотря на каракуль,
Вдруг собаку твою
не пустили на борт,
Ты подумал... и бросил собаку.
И когда ты, удобное кресло заняв,
Отдыхал, лимонад попивая,
Пес бежал за тобою,
цепочкой звеня,
Выдыхаясь, едва поспевая...
Не догнал...
И небесная черная гать
Самолет подхватила и скрыла.
Как известно,
собаки не могут летать,
Как известно, собаки бескрылы.
Пес, два года чужие следы теребя,
Тщетно ждет твоего возвращенья,
Не для мщенья, не для прощенья,
Просто чтобы дождаться тебя.
Так вернись, человек,
если ты человек,
Распахни для объятия плечи,
Дай насытиться псу
упоением встречи
И возьми на воздушный ковчег.
Мы посадим его,
мы готовы лететь –
До отказа наполнены баки.
Просто все экипажи
хотят поглядеть
На хозяина этой собаки.
Под могучим крылом
вновь встает полоса –
На посадку идут самолеты.
Пес – у трапа.
Идем, опуская глаза,
Мы – пилоты гражданского флота.
Олег Ник Павлов 31.01.2011 20:36 • Заявить о нарушении