Рецензия на «Четверостишия поэта Антона Гапоника» (Антон Гапоник)

По мотивам памяти сына-поэта Антона Гапоника.

...И вдруг, Антоша затих. Глаза сына, всегда сияющие, стали покрываться серой поволокой. Стекленеть. Они приобрели тот же цвет, как при его рождении. Но, у меня и мысли не было о его скорой смерти. Я подумала, что приступ какой-то. Закричала мужу:

- Смотри, он сознание теряет!

Муж схватил Антошку, метался с ним по палате, вытаскивал язычок, тряс. За ними мокрота из легких сына бесконечной лентой опускалась на пол. Пришли врачи. Но, что они могли. Они то все знали. И это не их ведь ребенок, чтобы переживать. Они просто стояли и смотрели, как муж пытается оживить моего сына. Сын ожил. Задыхаясь от усталости и стресса, муж положил его на кровать. Антошенька уже не задыхался. Дышал ровно. Взгляд его был ничего не понимающим, как будто спрашивал: "А что случилось то? Почему вы все взлохмаченные и испуганные?"

- Ну что, видел там свет в конце туннеля? - спросил муж первое, что пришло на ум испуганному до смерти человеку.

- Нет. - сказал Антон и опять стал терять сознание.

Муж тут же схватил его и снова начал метаться по палате, снова стал реанимировать. Антоша пришел в себя. Муж посадил сына в кресло. И тут Антоша прошептал ясно и понятно: "Отпустите меня, я умираю". Вот тогда до меня дошло. Что я почувствовала? Не скажу даже. Мне хотелось, чтобы этот кошмар, наконец-то, закончился. Вместо того, чтобы говорить сыну, что "люблю!"," прости", "жди" - я заплакала и сказала: "Пусть умирает". Не знаю, почему это сказала. Не могу себе простить. Ведь сыночек, наверное, услышал и понял, что мама предала. Я вышла из палаты, сползла по стене, крик застрял в горле. Мне принесли какое-то успокоительное.

-Только не кричите, больных напугаете.

А у меня и кричать то не было сил. Вывели из палаты, посадили на стул. И я сидела с таким видом, будто ждала второго Пришествия, которое спасет моего сына. А муж бился за его жизнь. Потом вышел из палаты. Сказал, что все.

- Как он ушел?

-Твердил: "Отпустите меня, я умираю". Я его и уговаривал, и гладил, и целовал. А он просто уснул. С улыбкой. Ушел светло. Врач констатировал смерть.

Я зашла в палату. Пахло полевыми цветами. Как в Раю. Залетал, откуда-то взявшийся, мотылек. Все было закрыто. Муж поймал его и выпустил со словами: "Лети, Антошка, на волю. Больше у тебя ничего не будет болеть." Я подошла к сыну. Он лежал маленький, худенький, улыбался. На лице было столько благости. Отмучился мой мотылечек.

"Судьба моя, как мотылек, летит она на огонек..." (Антон Гапоник в 11 лет)

Я - мотылёк, мятущийся в ночи,
Боюсь огня, но свет его манит,
И я лечу, пусть пламя то свечи
Или пожар… Господь меня хранит!

И я лечу! Я жажду эту новь!
Я устремляюсь к всполохам огня!
И… обжигаю крылья вновь и вновь,
Так больно, но… Господь хранит меня!

А там вверху, горит моя звезда,
Но я ослаб, я не могу вспорхнуть,
Кружит орлом проклятая беда;
И заслоняет в поднебесье путь.

И лишь Господь простор мне отдаёт,
Где я резвлюсь, счастливый, безмятежный,
Где Белый Ангел о любви поёт
Так сладкогласо, искренне и нежно!

Я - мотылёк, боящийся огня,
Но без него я плачу поутру.
Хоть искорку оставьте для меня!
Когда она погаснет, я умру.

(Антон Гапоник в 14 лет)(07.12.1989-27.09.2013)

Сердце Антона Гапоника, моего драгоценного, удивительного сына, поэта, остановилось ровно в 4 часа утра 27 сентября 2013-го года - в день Воздвижения Креста Господня (уже потом я узнала, что в другом городе в этот же день и час, от этой же болезни ушел из жизни мальчик, которому было 15 лет).
А утром муж сказал: «Ну вот и утро. Антоша ты его ждал, чтобы оно принесло тебе облегчение. Ты дождался облегчения.» Антошу забрали через 4 часа. И он все еще был тепленький. Обездвиженный, обезвоженный, в 20 кг. весом он не остывал. Он хотел жить.
Эти дни простояли солнечными. Никогда не видела такого "огненного", роскошного листопада, как в ту осень. Да и снег не ложился в тот год до Антошиного дня рождения.

Еще он обладал даром предсказания. Правда, редко им пользовался. Но свой уход предсказал точно еще в 15 лет. На заре. Осень. Сентябрь. И грозовое лето перед этим.

Я росинкой блесну на заре,
Я слезинкой прольюсь из души,
Журавлиной мечтой в сентябре
Кану в самое сердце тиши.

Заплутаю я в храме берёз,
Обгоняя полёт ветерка.
Насладившись дыханием гроз,
Лёгкой блажью взлечу в облака.

Ты, неволя, меня не зови,
Своей цепью зловеще звеня.
Нет преград для сердечной любви!
Я – любовь! Нет преград для меня!

(Антон Гапоник в 15 лет)(07.12.1989-27.09.2013)

"Судьба дала мне тебя, сынок, такого прекрасного, истинного, добрейшего, мудрейшего Человека-Ангела. Ты же подарил мне великое счастье материнства! Я познала прекрасную твою сыновнюю любовь! Почти 24 года я была абсолютно счастлива с тобой, мой удивительный сынок! Я благодарна Богу, что он дал мне почти 24 года безумного счастья, что он отметил тебя бесценными душевными качествами! Мы жили душа в душу, понимая друг друга с полуслова. Я вспоминаю нашу жизнь, в которой ты не сделал ни одного плохого поступка, не сказал ни одного опрометчивого слова. Ты мудр не по годам, сыночек. Я делала много ;ошибок, и самая главная - я воспринимала все, как данность. А надо было смотреть на тебя - и не насмотреться, дышать тобой - и не надышаться, слушать тебя - и не наслушаться, любить тебя - и не налюбиться. Как жаль, что твоя мама, сыночка, поняла это слишком поздно. А ты это понимал всегда, и был нежным, ласковым, всёпрощающим человечком. Ты - замечательный, моё бесценное богатство, мой вечный маячок! Помнишь, я всегда тебе пела: "Ласточка моя, солнышко лесное, где в каких краях встретились с тобою..." А теперь я говорю себе: "Ласточка моя, солнышко лесное, где в каких краях встретимся с тобою..." И пусть мне очень больно, но я благодарна Богу, что он забрал тебя именно сейчас, не дав тебе больше страданий, не приковал к постели. Рано, но твои прижизненные мучения были ужасны. Мой вечный Ангел, я тебя невозможно люблю! Немыслимо! Мой мотылечек. В ту ночь ты вспорхнул мотыльком. Ты всегда говорил:" Моя судьба, как мотылек..." Мой чистый, непорочный, светлый, удивительный, ты подарил мне столько счастья, нежности и ласки за столь короткое время. Спасибо, сынок, за то, что ты жил! Вечно мною любимый...(Людмила Гапоник. Твоя, горячо любящая тебя, мама)

Сегодня меня не стало,
Я умер…И только дымка.
И боли, как не бывало.
Я с этих пор-невидимка.

А что там внизу? О, боже?
Зачем же так мама плачет?
И я…Бездыханный? Все-же,
Я там или я здесь?-Задача!

Но мне так легко и вольно!
И чувств никаких. И мыслей.
«Не плачьте! –кричу,- Довольно!
Впервые я полон жизни!

К чему эта скорбь? Не надо!
Я Вечностью стал! Поверьте!
Теперь мне открылась правда,
Что нет в этом мире смерти!»

Да, что же меня не слышат? -
Вы голову поднимите!
Я здесь, под небесной крышей!
А там только тлен, поймите!»

Я к маме спускаюсь ниже,
Я слёзы ей утираю. Шепчу:
"Мама, милая, слышишь?
Я руки твои ласкаю.

Утешься! Твой сын ведь рядом!
Ведь он тебя не покинул!
Родная моя, не надо!
Я только лишь боль отринул!

Я только хотел свободы!
И сбросил телесные путы.
Теперь под небесным сводом,
Ты слышишь, я буду! Буду!

Ну, что ж, что меня не стало?
Пусть буду подобен дымке.
Но если б ты только знала,
Как легок полет невидимки!"

(Антон Гапоник в 16 лет)(07.12.1989-27.09.2013)

Похороны состоялись 28 сентября 2013 года. В моей голове будто работал тормоз. Никого не узнавала. Не плакала. Верила - это все временно. Вылечат Там и вернут. Отпевание прошло небрежно. Батюшка стал упрекать, что не причастили. Выговаривал долго и агрессивно. Муж сжимал мою руку, чтобы я вытерпела. Потом, через 4 месяца, мне приснился сын и сказал, что не хотел лежать в гробу, в церкви. А ведь я это чувствовала тогда.
На могилке дул осенний ветерок, перебирал волосенки сына пшеничного цвета. "Холодно сыночку. - подумала я. - Надо бы согреть, а то опять заболеет". Вместо крепкого парня ростом 185 и весом в 70 кг. лежал хрупенький мальчик в 20 кг. и скрученный до 160. Провели поминки. Только зашли домой и, как грянул "слепой" ливень (такой дождик сын описывал в сказке про кота-поводыря). Лил стеной 15 минут, ярко светило солнце, и на золотистом фоне серебрились длинные, мощные струи ливня, раскидывая капельки-алмазы вокруг, которые сияли в радужном свете. Ливень закончился так же резко, как и начался. Солнце и небеса искрились светом и свежестью, как помытые. Небеса стали блаженны. И вот оно, это стихотворение, раньше написанное Антошей:

В тот миг, когда жизнь от меня устанет,
В объятья смерти бросит и уйдёт –
Мой дух, пронзив великой скорби пламя,
Взнесётся ввысь и вечность обретёт.

В покое чудном каплей обернётся
Его слеза, последняя слеза,
И вдруг с небес нечаянно сольётся,
И станут вновь блаженны небеса.

(Антон Гапоник в 17 лет)(07.12.1989-27.09.2013)

"Природа прощается с Антошей" - подумала я. А на застекленном балконе лежал осенний листочек.

- Привет от Антона - сказал муж...

(Мама Антона. Отрывок из книги-повествования о жизни сына, поэта Антона Гапоника "Письма в Вечность" )

Людмила Гапоник 07   14.10.2021 15:56   •   Заявить о нарушении