Запись №343 из «Записок Дж.Д. Флоры»

Мне приснился сон!
Это было прошлой ночью в постели, когда я, как положено, получал какой-нибудь сон. Действительно, это был реально дурацкий сон. Было реально плохо, потому что все казалось таким реальным!
А сон начался абсолютно невинно: дневными заботами на работе. Плохая часть проклюнулась из Интернета (о движении на Калифорнийской автостраде) и проинформировала о пробке на 405-й Южной, и как раз тогда, когда я собрался воспользоваться ею и спешил домой.
Чёрт возьми, подумал я, у меня же есть бесплатные билеты на вечерний баскетбольный матч UCLA против Стэнфорда в Пауль-Паласе, который находится всего в пяти минутах хотьбы к Юго-западу от Кампуса.
Имея вполне достаточно времени, я быстренько созрел к изменению. Никто в моём ближайшем окружении не жаловался на моё плохое дыхание, и на всякий случай я отметился по своей идентификационной карте UCLA и звуковой сигнализации.
Поначалу сон не казался таким плохим, тем более, что в первых двух периодах матча «Медведи» смотрелись совсем не плохо по сравнению с «Кардиналами» и вели в счете. Но вскоре, однако, всё стало уродливым.
И очень раздражающим!
Игра подошла приблизительно к половине третьего периода, когда Том Байлей (который в этот день необъяснимо и из-за чрезвычайно плохого судейства центрового судьи) внезапно сорвался и начал рыдать прямо на середине площадки.
Я испугался худшего и спрятал лицо в ладони, задыхаясь от отчаяния. Но мой правый сосед толкнул меня в плечо и с улыбкой заявил: «Бро, не переживайте – это всего лишь небольшой срывчик в середине игры. Гляньте-ка лучше на группу поддержки. Разве они не Ой-Ей-Ёй?»
Преодолевая значительное внутреннее сопротивление, я заставил себя посмотреть на поле: полдюжины девушек из группы поддержки матча танцевали на корте вокруг Байлея, который всё ещё оставался на коленях на полу, переживая этот свой срыв в середине игры.
Как фурии... Я попытался вспомнить, кого именно напомнили мне эти молодые леди...
Но мой сосед ткнул меня снова, но уже локтем, куда-то в подреберье, между 8-м и 9-м ребрами. «Гляди, пижон, вооОН там, дилер «Мазды» с «Беверли Хилз» с картинкой нового «Миата»!»
И правда, какой-то парень перебегал поле с развевающейся картинкой красного спортивого автомобиля.
Этот срыв, похоже, был оплаченным трюком. Байлей встал, потирая подбородок, и выглядел сейчас значительно уверенней, чем до этого.
Всё выглядело достаточно прекрасно, хотя это была напряженная игра. Но затем в последней четверти игры беда пришла вновь.
Байлей снова стоял на коленях и сердито выкрикивал: «Ооо, сейчас, уже скоро, эта игра закончится! Я обречён. Всё тщетно. У меня нет цели в этой игре».
И обращаясь к рефери, со слезами на глазах он кричал: «О мой Бог! Почему Вы настолько жестоки, что разрешаете этой игре закончится так быстро? Именно сейчас, кода я выиграл 34 очка, а получил только 4 фола... что я такого сделал, что эта игра должна закончится так скоро?»
Судья кричал что-то о правилах и делал ему знаки, чтобы он продолжил игру.
Я обратился к соседу справа: «Эй, а что случилось сейчас?» – и он ответил: «У некоторых игроков сдают нервы в конце игры. Но не волнуйся! Смотри, Бро!»
И он закричал с высокой трибуны в направлении баскетбольной площадки, где Том Байлей теперь ползал по полу:
«Томми, мальчик мой! Это твой ангел хранИитЕель. Ты слЫышишь меня?»
Никакой реакции.
Мой сосед продолжил: «Байлей, ребенок! Я Энштейн, Нострадамус, Микеланджело, Архангел Аббадон, Древнейший с Сириуса. У меня соообщение для тебя!»
«Не глупи, – прошипел я соседу, – как это ты можешь быть сразу всеми этими людьми?»
«Не имеет значения, пижон. Требуется только обыграть это правильно. Одно из имен завладеет его вниманием».
И вдруг Байлей повернул к нам своё лицо.
Это было невероятно, но среди тысяч вопящих зрителей он смотрел на нас и, казалось, прислушивался! Затем он встал с коленей, подбежал к боковой линии, снова упал на колени и уставился на нас.
Он, возможно, и не видел нас, потому что, должно быть, смотрел прямо в мощные прожектора, которые освещали арену.
«Старейший!!???!!!» – сказал Байлей удивленно, но ясным и отчетливым голосом; его глаза, спрятанные прожекторами, нервно мерцали.
Мой сосед, похоже, совсем чокнулся. «Да, Мы одно. И одно – это Мы. Мы Древнейшие, и Мы одно. Если ты слышишь нас, то поднимешься к нам после завершения своей миссии».
Байлей вскочил и побежал по кругу. «Я увидел Свет! Древнейший разговаривал со мной! Я спасён и я спасу всех! Моя жизнь, наконец, имеет цель!»
Я был изумлен. Как это случилось? Байлей снова упал на колени у боковой линии. Мой сосед вопил с высокой трибуны: «Пулей мчись с 3-й линии слева! OK?»
Байлей услышал это, наклонился, подпрыгнул, захватил мяч и побежал к защите «Кардиналов» по левой стороне площадки. Он постарался пробиться с 3-й линии слева от центра и чудом успел.
Возбужденный и счастливый, он отбежал к боковой линии и упал на колени, приговаривая: «Я сделал это! Я сделал это!»
Мой сосед кричал ему вниз: «Байлей, Бэби. Это Древнейший! Мы подсказали тебе! Именно Мы заставили это случиться для тебя. Не забудь, что мы – Древнейшие, и мы здесь, чтобы помочь Тебе, Землянину!»
Байлей немедленно раскаялся: «Да, да, благодарю! А что делать сейчас, Древнейший?»
"Делай с 3-й проход-бросок справа!» – скомандовал мой сосед. Времени почти не осталось, а «Кардиналы» всё ещё имели два очка форы.
Байлей получил мяч от одного из своих помощников по команде, побежал по правой стороне корта, бросил мяч и промазал чуть ли не на метр.
Осталось пять секунд до конца матча.
В этот последний перерыв в игре Байлей подбежал к нам, в то время как все остальные «Медведи» собрались с другой стороны у своей скамьи.
«В чём дело, Древнейший?» – спроси он с обидой. «Ты не следовал точно нашему приказу, – крикнул мой сосед. – Но не отчаивайся, будет и другая игра, после этой, я обещаю тебе!»
«Действительно? Все не закончится, когда истечет время? В это трудно поверить! Нет никакого физического свидетельства тому, что Вы говорите...»
Мой сосед разозлился: «Томми, Мальчик, вы ДОЛЖНЫ верить НАМ, потому что Мы – Древнейшие! Будет игра после этой игры. Вы должны доверять Нам!»
Байлей не был убежден. Он оставался на боковой линии, плача и мямля что- то вроде «О, мой Бог, за что? Почему игра так коротка? Разве Ты не можешь прислать мне хоть какое-то доказательство, что после этой будет другая игра?»
Последняя секунда истекла, игра закончилась, и «Кардиналы» выиграли.
Я же говорил, что это был плохой сон!
Спускаясь с арены, я натолкнулся на одного бездельника, который выглядел точь-в-точь, как Том Вейтс. Парень болтался на выходе из «Павильона Пауль». Он бренчал на дрянной, расстроенной гитаре грязными пальцами и подвывал строку из очень знакомой песни, которую я никак не мог вспомнить.
Я подпел ему кое-как своим сорванным голосом.
«Вам следует воспользоваться преимуществами «Караоке», тогда Вы можете хрипеть без нападок со стороны» – подумал я.
На этой ноте мой сон был оборван.
И когда я попробовал вспомнить содержание своего сна, я, к своему немалому удивлению, даже припомнил либретто песни, которую я пел вместе с бездельником, который был сильно похож на Тома Вейтса.
Она начиналась приблизительно так:
«Ржавеет бренди в алмазном стакане.
Всё сделано из наших мечтаний,
и время сделано из мёда вязкого и сладкого,
и только дураки знают, что это означает...»
Том Вейтс
Навеяно
песней «Годы Фрэнка Уайлда»
("Franks Wild Years" by Tom Waits)

Ольга Терентьева 16   09.11.2020 00:01   Заявить о нарушении

букофф так много
для сообщения - текст
выдал компьютер)
Оля - вникну и отвечу.
А

Хомо Либер   09.11.2020 08:28   Заявить о нарушении

мамонт не вправе
на Боливара кричать
выдержишь тройню
А

Хомо Либер   09.11.2020 16:31   Заявить о нарушении