Рецензия на «Хруст арбузных корок» (Таня Арсак)

Очень рада тебе.
Доветшало, Танюш?

Юлия Малыгина   01.09.2019 23:09     Заявить о нарушении
Ой, Юльчик! Привет. И я тебе рада.

Ты по лексике? (это самообожествление предательски вылазит ☺) или по времени? (собственно, то же ☺)
Спасибо, Юль.
Хорошей осени тебе. Сбора богатых урожаев.

ТА

Таня Арсак   02.09.2019 09:47   Заявить о нарушении
Я по тому, что должно было доветшать и отсохнуть за неважностью)))
О другом и не ла-ла.
Я урожаю все по лету отчего-то собираю, ну да может и осень чего даст, как знать.
И тебе урожайной осени, моя хорошая.

Юлия Малыгина   02.09.2019 09:54   Заявить о нарушении
Не, Юль, тут всё-таки в будущее.
И «ветхий» в самом ветхом (прости за тавтологию) значении – исконный, доконный. Уровень константной фундаментальности.
«Неузнанность» не сменяется узнаваемостью (путь смертных – откуда их стремление увековечиваться артефактами), а ложится базовым принципом, фундаментальной основой видимого сооружения (путь бессмертных). Лучший образ этого, по-моему, в сказках – Чудо-юдо Рыба-кит (кстати, блуждающий мифологический сюжет, общеиндоевропейского [а возможно, и доиндоевропейского] периода.
В общем, нет, не «отсыхает за неважностью», а напротив, доходит в динамике до конечной фазы (ветхости) и становится статичной фиксированной самоценностью.
__

У нас нынче помидоры хорошие. Если заморозки не вмешаются, много соберём.

ТА

Таня Арсак   02.09.2019 10:59   Заявить о нарушении
Так, ну если "Неузнанность" становится статичной фиксированной самоценностью, значит кто-то всё-таки её зафиксировал. Значит кто-то её-таки смог "узнать"
Чуешь, куда клоню?

Юлия Малыгина   02.09.2019 12:21   Заявить о нарушении
Не помню, давала ли тебе ссылку на базу Берёзкина
http://ruthenia.ru/folklore/berezkin/
Ну да она и так у тебя в голове, моя золотая девочка.
......
А клоню я туда, что с т.з. вечности это счастье, а с т.з. нынешней мимолётности -- несчастье.
И ты можешь в этом разломе целую поэму соткать.
Обнимаю тебя, моя хорошая.
........
А я яблоки собирала в субботу. Так ухойдокалась, что еле хожу)))

Юлия Малыгина   02.09.2019 12:29   Заявить о нарушении
Вот чувствовала прям, что ты на вечность вырулишь ☺ А это уже гётенианство. Как раз тот гётевский пласт, ниша не охваченная Пушкиным. Которую заполнили Баратынский и Тютчев. Такой наш двуликий русский Гёте. И потом – примерно, с 1936–38 гг, незадолго до ареста – прорабатывал Заболоцкий. Одна из центральных тем: вечность в награду и вечность в наказание.
Приду вечером домой, постараюсь написать.

В нашем случае, скорее, самофиксация, собственный волевой акт. Как Кит – плавал, плавал – потом «замер» у берега, перегородив море. По собственной воле. Неподвижный, но живой. На нём города/деревни/дороги строят. Принимают за остров – т. е., не узнают. Ни невидимость – видеть-то видят, а неузнанность [но кто-то всё-таки узнаёт – герой, Иван – особым зрением, чаще дарованным каким-то волшебным помощником]. Так же вот про нашу планету. Мы (наука) принимаем её за бездушный объект, булыжник, пассивно летающий вокруг Солнца, а она – живой организм, субъект [только в этом случае, вероятно, зафиксированная сторонней волей].
«…значит кто-то всё-таки её зафиксировал. Значит кто-то её-таки смог…» [цит.] Ну, кто-то, конечно. Возможно даже, что этих «кого-то» и не один и не два и не три. Но это надо уходить в добожественные времена и слои – к Маре, Живе, Леле и ещё дальше – к матери их Ладе (первичный океан Нун у египтян, первичная водяная бездна Абцу у шумеров, первичные воды домирового хаоса с холмом Вритрой в ведах и т. д.). А тема эта громадна. Это мой гений сумел вместить её в одну строчку – а так-то она ж – ого-го какого объёма! (Улыбаюсь).
Берёзкина знаю, да. Каталог Ю.Е. Березкина, Е.Н. Дувакина есть у меня. Но, всё равно спасибо.

ТА

Таня Арсак   02.09.2019 14:31   Заявить о нарушении
Я ждать буду.
И поэмку ждать буду, одной строчкой она захотела отделаться, ишь! (улыбаюсь)

Юлия Малыгина   02.09.2019 15:07   Заявить о нарушении


Русская поэтическая гётеана – отдельный и довольно хорошо освещённый сектор российского литературоведения. Множество значимых имён и безусловное влияние на русскую поэтическую школу того времени, да и в последующем. Шеллингианцы окрестили Гёте «всеобъемлющим поэтом» – и, ни тогда, ни сейчас, практически, никто этого не оспаривал и не оспаривает. У членов «Кружка любомудров» были приняты паломнические поездки в Веймар и чуть ли ни культ Гёте, преклонение перед ним.
В общем, Гёте, как сказали бы сегодня, был раскручен и в тренде.
Поэтому смерть великого немца вызвала в России такой отклик.
Два самых известных – и в чём-то похожих – стихотворения на это трагическое событие – Баратынского и Тютчева:

Е. А. Баратынский
        

_____ НА СМЕРТЬ ГЁТЕ_____
        

Предстала, и старец великий смежил
         Орлиные очи в покое,
Почил безмятежно, зане совершил
         В пределе земном всё земное!
Над дивной могилой не плачь, не жалей,
Что гения череп — наследье червей.

Погас! но ничто не оставлено им
         Под солнцем живых без привета;
На всё отозвался он сердцем своим,
         Что просит у сердца ответа:
Крылатою мыслью он мир облетел,
В одном беспредельном нашел ей предел.

Всё дух в нем питало: труды мудрецов,
         Искусств вдохновенных созданья,
Преданья, заветы минувших веков,
         Цветущих времен упованья.
Мечтою по воле проникнуть он мог
И в нищую хату, и в царский чертог.

С природой одною он жизнью дышал:
         Ручья разумел лепетанье,
И говор древесных листов понимал,
         И чувствовал трав прозябанье;
Была ему звездная книга ясна,
И с ним говорила морская волна.

Изведан, испытан им весь человек!
         И ежели жизнью земною
Творец ограничил летучий наш век,
         И нас за могильной доскою,
За миром явлений, не ждет ничего, —
Творца оправдает могила его.

И если загробная жизнь нам дана,
         Он, здешней вполне отдышавший
И в звучных, глубоких отзывах, сполна
         Все дольное долу отдавший,
К предвечному легкой душой возлетит,
И в небе земное его не смутит.
____
        
        

Ф. И. Тютчев.
        

__________ * * * _________
        

На древе человечества высоком
Ты лучшим был его листом,
Воспитанный его чистейшим соком,
Развит чистейшим солнечным лучом!

С его великою душою
Созвучней всех, на нем ты трепетал!
Пророчески беседовал с грозою
Иль весело с зефирами играл!

Не поздний вихрь, не бурный ливень летний
Тебя сорвал с родимого сучка:
Был многих краше, многих долголетней
И сам собою пал – как из венка!
        
                                                               1832
____

Об этих стихах много написано. Есть прекрасная статья Вячеслава Иванова «Два русских стихотворения на смерть Гёте».
Тютчев и Баратынский – два поэта, оказавших наиболее сильное влияние на творчество Заболоцкого. Приемниками их традиции и их (ах, какой хиатус!) поэтики называют Николая Алексеевича большинство исследователей. А их, в свою очередь, можно назвать гётенианцами. Вот эта цепочка: Гёте ➸ Баратынский + Тютчев ➸ Заболоцкий оказала и оказывает заметное влияние и на современную поэзию, как профессиональную так и любительскую.
Но я, ради экономии объёма и времени, для точечного рассмотрения заявленной темы вкратце коснусь только Баратынского ➸ Заболоцкого.

Евгений Абрамович Баратынский.
По всеобщему мнению – недооценённый великий русский поэт.
По всеобщему недоумению – не хрестоматийный (не проходимый в школе) великий русский поэт.
По всеобщему признанию – зачинатель натурфилософии в русской поэзии, пионер поэзии умной с приоритетом мысли, первый певец суровой северной природы.
Пушкин говорил о Баратынском: «Он у нас оригинален, ибо мыслит».
«В нашей поэзии появился умный поэт, пишущий от ума? – трудно поверить. Да и надо ли кому оное?».
«Поэзия мысли», «Стихи сложенные умом» – пустое, ненужное занятие» – говорила тогдашняя богема. Но, справедливости ради надо сказать, что не вся.
В современной профессиональной среде «поэзия мысли» является скорее преобладающей. В среде же любительской, напротив, процент её мал и господствует «поэзия сердца, души, чувства, порыва, вдохновения». Причём как среди стихотворцев, так и среди стихочитцев. Оное было и оное, вероятно, будет всегда. Однако, если кто-то скажет: ««поэтический конструкт от ума», «поверенная алгеброй», «не живая», «придуманная» – их всегда можно послать – почитать Баратынского и Заболоцкого.
И ещё одно важное открытие внёс Баратынский в русскую поэтику – то, что можно назвать «новый пафос». Не отсутствие пафоса, а новый, свой пафос надо вносить в тексты стремясь к новизне. Я считаю, это весьма важным. Ибо совершенно безпафосные стихи – т. е., абсолютно без всякой оценочной категории, поскольку любая оценка это пафос – сухи, как запись в амбарной книге, и безличностны. Толстой, например, так вообще считал главным в художественном произведении – авторское отношение к описываемому.

Заболоцкий в середине 30-х годов пытается отойти и от ОБЭРИУТства, и от поэтики «Столбцов». Именно тогда он окончательно избирает путь «поэзии мысли», которому останется верен до конца дней. Тогда же он всё больше тянется к Баратынскому. Хотя, его тяга к нему была и раньше. В 32-м он пишет «Ладейникова», которого закончит в 47-м после освобождения. В 37-м – «Метаморфозы». В 38-м одно из величайших своих творений и одно из лучших стихотворений двадцатого века, да и русской поэзии вообще – «Лесное озеро».
Можно сказать, это была вершина творческого подъёма великого русского поэта Николая Алексеевича Заболоцкого. И мы бы, вне всяких сомнений, получили беспримерные поэтические шедевры… Но, русскую поэзию, русского читателя обокрали – Заболоцкий был арестован. Его не только скинули с высоты, не только оборвали возможность писать, но даже то, что уже было написано, рукописи изъяли при обыске и следов их не найдено по сей день.
Знаменитое письмо Заболоцкого жене из лагеря в 41-м году. Приведу выдержку:
«Книжечка Баратынского доставляет мне много радости. Перед сном и в перерывы я успеваю прочесть несколько стихотворений и ношу эту книжечку всегда с собой. Мировоззрение Баратынского, конечно, не совпадает с моим, но его темы и то, что он поэт думающий, мыслящий – приближает его ко мне, и мне часто приходит в голову, что Баратынский и Тютчев восполнили в русской поэзии XIX века то, чего так недоставало Пушкину и что с такой чудной силой проявилось в Гёте. Но Баратынский нравится мне не только как мыслящий человек, но и как поэт; в его стихах (которые написаны им примерно в моём возрасте и старше) у него много поэтической силы и смелости, не в пример молодым его стихам, французистым по манере – в духе того времени. И нужно сказать тебе, что горько становится – не имею возможности писать сам. И приходит в голову вопрос – неужели только я один теряю от этого?».
Поразительное понимание значимости себя-поэта и своей поэзии, которое было присуще и другим нашим великим – Есенину, Пушкину. И это разделение – «мыслящий человек и поэт» – и как бы недостаточность первого и невозможность второго без первого.
О характерном фоне поэзии позднего Заболоцкого, на котором одним из самых ярких пятен «Недоносок» Баратынского и о том, как он шёл к этой поэтике написано довольно много. Ещё больше написано об уникальности и гениальности шедевра Баратынского «Недоносок», напрямую уводящего к гомункулу из «Фауста» Гёте. А от Гёте – дальше – к Платону; и ещё дальше – к архетипическому представлению о невоплощенном духе и жизни, лишенной бытия .
Недоносок – ничтожный, оголённый дух перед лицом «бессмысленной вечности» – не имеет аналогов в русской поэзии. «Дух налитый в бестелесность», т. е., совершенно безо всякой материальной оболочки, невозможность воплощения, промежуточность бытия между мирами, одинаковая чуждость и земному и небесному и при этом роковая обречённость на вечное существование без всякой возможности что-то изменить. Воздух, эфир, чистый дух, предельно малая часть бытия в центре Мироздания, через которую, как через призму, проходит вселенская сущность.
Не стану я, пожалуй, цитировать, а дам текст целиком – он того стоит:
 

___ НЕДОНОСОК ___
 

Я из племени духов,
Но не житель Эмпирея,
И, едва до облаков
Возлетев, паду, слабея.
Как мне быть? Я мал и плох;
Знаю: рай за их волнами,
И ношусь, крылатый вздох,
Меж землей и небесами.

Блещет солнце – радость мне!
С животворными лучами
Я играю в вышине
И веселыми крылами
Ластюсь к ним, как облачко;
Пью счастливо воздух тонкой,
Мне свободно, мне легко,
И пою я птицей звонкой.

Но ненастье заревет
И до облак, свод небесный
Омрачивших, вознесет
Прах земной и лист древесный:
Бедный дух! ничтожный дух!
Дуновенье роковое
Вьет, крутит меня, как пух,
Мчит под небо громовое.
_

Таня Арсак   03.09.2019 18:53   Заявить о нарушении
Что образ недоноска у Боратынского восходит к образу гомункула из «Фауста» первым указал В. Ляпунов. Сходство героев определяется, прежде всего, тем, что недоносок, как и гомункул, не может осуществиться, достичь полноты человеческого бытия. Каждый из них – странное создание, наделенное духом, но лишенное тела, невоплощенное в прямом смысле слова.
В сознании Заболоцкого имена Боратынского и Гёте были прочно связаны, о чём имеются его собственные свидетельства. И он восхищался, часто читал вслух «На смерть Гёте».
Баратынский (и Тютчев, а потом и Заболоцкий, а ещё позже Бродский, ответивший на «Осень» Баратынского «Осенним криком ястреба», самым лучшим своим произведением) тоже предполагает вербальную основу бытия, мыслит мир как текст, который лишь отчасти доступен человеческому пониманию. Гений Гёте, говорили Баратынский и Тютчев, проявляется именно в способности воспринять природный мир во всей полноте. У природы особый язык и именно овладение этим языком только и делает возможным понимание природы, считал Баратынский.
Заболоцкий перенял у Баратынского это представление о тождественности природного и словесного миров.
В конце концов Баратынский создаёт свой поэтический мир с двумя полюсами: Гёте и Недоносок. «Пространство, данное каждому из них, – беспредельность, время, открывающееся перед каждым, – вечность. Но если Гёте вечности удостоен, то недоносок на неё обречен. Бытие Гёте легко («к предвечному лёгкой душой возлетит»), недоноска – невыносимо. Образ Гёте знаменует собой полноту бытия: он всё воспринял, всё познал, на всё отозвался. Его восприятие спокойно, гармонично, лишено мучительного надрыва, присущего недоноску: перед «крылатой мыслью» Гёте равны «труды мудрецов» и «звёздная книга».
Восприятие недоноска, напротив, обострено до болезненности. Он вбирает в себя всю боль человечества, и необъятное мироздание оказывается тесным для этой скорби. Слуху недоноска доступны лишь возгласы боли: «клик враждующих народов», «гром войны», «плач недужного младенца». В унылом вопле недоноска эти страшные звуки собраны воедино, но его крик никто не слышит» [цит.]
Заболоцкий, следуя за Баратынским, идёт ещё дальше – его лирические субъекты, схожие с «недоноском», внимают не только человеческие боли и страдания, но и «звериную боль» и «камня мертвый крик».
Вот это осмысление, попытка найти ответ на самый, пожалуй, важный вопрос – что есть вечность для разных субъектов в неё входящих? – и есть одна из глобальных задач Поэзии вообще.
Что же делать нам, смертным, как готовить себя ко входу в вечность? Не греши; терпи; учись смирению; не думай, но верь – как учит церковь? Возможно так просуществовать короткий земной отрезок, но – как это выдержать целую вечность? Как, ничего не делая, не мысля, обитать Райские кущи?
Или же напротив – мыслить и есть главное качество, нужное в вечности? «Я мыслю, следовательно, я есмь» – говорил Декарт.
«Кто мыслит, тот везде свободен».
«Я мыслю, значит, я свободен».
(тоже приписывается Рене Декарту)
«Кто мыслит – скуке не знаком» (кого-то переводила, не помню, кого – может, Сократа).

Вот вопросы в ряду самых значимых на которые и стоит искать ответ поэту.
Наверное.
Каждый решает сам.

«Каждый может обрести свободу, если только умеет ограничить и находить самого себя» [Иоганн Гёте].
___

На том, пожалуй, и закончу. А то и так уже злоупотребила.
Давай, моя золотая. Люблю тебя, Юльчик. И спасибо за долготерпение ☺

ТА

Таня Арсак   03.09.2019 18:55   Заявить о нарушении
Ничем ты не злоупотребила, только если Юльчик заменить на "мой (Танюшин) ум". Не туда обращение про злоупотребление (улыбаюсь).
Я скучаю по медленным таким беседам, пытающим время, вечность, своё разумение.
Спасибо тебе, моя хорошая, мой свет в оконце. (между словами -- поэму жду)
УПШ по сути продолжает линию мир=текст/текст=мир
Верно?

Юлия Малыгина   03.09.2019 20:14   Заявить о нарушении
Заметка на полях: у меня в школе был Баратынский, читала его много и жадно, помню, что наизусть учили -- значит до 7 класса где-то проходили)

Юлия Малыгина   03.09.2019 20:20   Заявить о нарушении
Не знай, Юль, я, конечно, не училка – это надо у них, у педагогов, спрашивать, но, как я понимаю – хрестоматийный, это тот, которого проходят как отдельную, самостоятельную тему и они задаются в программах Минобра: Пушкин, Лермонтов, Грибоедов, Некрасов, ... А есть поэты как бы второго эшелона, идущие «прицепом», например, в теме «Поэты Пушкинской плеяды» – вот они не хрестоматийные.
Мне попадалось много всяких документов, статей, «хрестоматийных списков», обсуждений на тему «обязательных авторов для школьной программы». Вот, например, статья Троицкого от 13-го года, где он даёт список исключённых – http://parus.ruspole.info/node/3559 . Или большой труд коллектива авторов «Хрестоматийные тексты: русская педагогическая практика XIX в. и поэтический канон» так же от 13-го года. Я здесь опиралась на статьи нашего баратынсковеда Алины Бодровой.
Но, лучше да, у педагогов спросить.

ТА

Таня Арсак   03.09.2019 21:28   Заявить о нарушении

Перейти на страницу произведения
Перейти к списку рецензий на это произведение
Перейти к списку рецензий, полученных автором Таня Арсак
Перейти к списку рецензий, написанных автором Юлия Малыгина
Перейти к списку рецензий по разделу за 01.09.2019