Рецензия на «6 июля 2002 г. Суббота Часть 3» (Анатолий Быстрицкий)

АВТОРСКИЙ КОММЕНТАРИЙ

Завершающая часть дневниковой записи от 6 июля 2002 г. знаменует собой определенное качественное изменение в структуре поэмы. Это изменение можно охарактеризовать как переход от концептуальных идей, к абсолютно локальным событиям. Здесь для меня как для автора во весь рост встала проблема разделения того, что необходимо сказать на уровне обобщений, берущих истоки вовсе не в тех событиях, в связи с которыми они были внесены в поэму, и того, что должно быть отмечено исходя из тех прагматических задач, на которые, вообще говоря, произведение и было направлено.

Позволю себе напомнить развитие структуры поэмы. Так, для меня цели первой и второй записей, напомню, заключались соответственно в создании внутреннего настроя на писание поэмы и отборе внешнего материала для анализа; начало третьей записи было непосредственным вступлением к центральной сцене произведения. В этом вступлении обрели выраженную форму определенные поведенческие установки героя произведения, и эти установки впоследствии находят отражение в ключевых _частных_ суждениях центральной сцены. (Нужно отметить, что все-таки диалог со Светой держится на частных выводах, пусть и систематизированных.) Таким образом, вся канва произведения до диалога со Светланой включительно имеет естественную логику развития и характеризуется тем, что реальные события в буквальном смысле используются, как своего рода трибуна для выражения взглядов на мир. И таковая логика была ясна мне задолго до того, как строчки, ее выражающие, легли на бумагу.

Иное дело – заключительная часть данной дневниковой записи. Ее резкое отличие в том, что события, в ней описанные, были просто навязаны реальностью, и их игнорирование было невозможным. Поэтому, по большому счету, данный отрывок поэмы говорит только сам о себе. Конечно, при желании можно разглядеть в нем определенные типичные для героя страдания, но отрывок писался не для того, чтобы выразить их. Более того, страданья неестественно поэтизированы, и явным доказательством неестественности – активное использование образного ряда, чего, за единственным исключением, не было прежде. Возвращая Читателя к вступительному авторскому слову, обращу его внимание на указанные в авторском слове особенности образов: их функциональность и динамичность. В некотором смысле образность отрывка есть компенсация на малое смысловое наполнение, механизм стилистической адаптации малоинформативного текстового отрывка.

Подобным же образом реальностью будут навязаны записи 5-ая и 6-ая, но сами по себе они неожиданны настолько, что не требуют раскраски аллегориями. 4-ая же запись, пожалуй, предстает наиболее отвлеченной из всех. При этом именно она несет в себе подготовленную кульминацию и развязку всего произведения, наследуя из концовки 3-ей иносказательную силу!

См. также авторские комментарии ко всем предыдущим частям поэмы.

Анатолий Быстрицкий   08.08.2003   •   Заявить о нарушении