***
Я не везучей, а везущей была, как все при голытьбе.
Прошли года, но ветер гнущий не стал слабей в моей судьбе.
Порою мир до утлой лодки хочу ужать, и – в небеса,
Пускай уходит утро ходко и остывают голоса,
Проблем тяжёлая телега плутает слепо в путах дна...
Но март, засахаренный снегом, разбудит хрустом утро дня.
И дом стряхнёт морозный панцирь, и зорьки первые лучи
Падут застенчивым румянцем на лик побеленной печи.
И пусть на ватмане снеговья спят иероглифы ветвей,
Но завершение зимовья уже почуял воробей.
И вот уже не давит доля, и строки просятся в полёт,
Обиды поле время полет, свистит пастух, петух поёт.
И солнце – божий одуванчик пускает в окна пух лучей.
А скоро грянет барабанщик дождями в тысячи мечей,
По грязевой кашице мая покатит маслом солнца шар.
Но не испортить кашу маем*, и от того светлей душа.
А может, это есть везенье, участье божеской руки –
Строка, что бьёт ручьём весенним, впадая светом в лист реки.
А может, правда, всё от Бога - вести свой дом, стихи писать,
Смотреть на мир тепло и строго, и ни че го не понимать.
И не бояться в час гнетущий, держаться за глагол - держись.
Да, я везущей и везучей была и есть, на то и жизнь.
Май* - масло на казахском
***
-
Я по горло стою в небесах,
Ничего в этой жизни не надо.
Все заслуги мои — на весах,
Все дороги открыты для ада.
Чую сердцем – я жизнь допою,
Вскроет небо к забвению вены.
Сколько можно мне жить на краю,
Будто край – переход к переменам.
Боже правый, где правда, скажи
В этом стынью обугленном веке?..
Вышли солью из горла души
Слов моих пересохшие реки.
***
Живу в глуши, от шума далеко,
Пишу стихи, да печь топлю на благо.
Есть тишь и свет, есть мёд и молоко,
И два пути – до неба и продмага.
Пускай порой темно в краю ракит,
В пустом дому одна не заскучаю:
Под вечер Зойка сойкой залетит,
Расскажет все известия за чаем.
Зачем грустить, когда идут часы,
Полны теплом небесные ладони,
Горит герань и хлебом пахнет в доме,
Горьки слова, но помыслы чисты.
Чего мне ждать, каких высот хотеть
И обходить какие грани надо?
Ведь дальше неба некуда лететь,
А дальше бездны некуда и падать.
Мне б только жить без злости и обид,
Любить людей на свадьбе и на тризне.
А то, что Бог со мной не говорит…
Поговорит, быть может, после жизни.
***
-
"Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед..." М.Цветаева
Я родинка на Родине скуластой,
Смородинка во рту шальных небес.
Порой себя я чувствую балластом
В слепой стране, в которой правит лес.
Меня распилит век на половины
Когда уйду: Россия – Казахстан,
И выбросит, как веточку, в лавину,
Смахнув мой азиатский след с листа.
Забудут все мою степную поступь,
Но знаю я, придёт ещё пора
Моим стихам, написанным так поздно
Неопалимым кончиком пера!
***
-
Я оденусь в шёлк июля,
Не зови меня – ушла.
Пусть молва летит, как пуля,
Зависть жалит, как пчела.
Над ручьём и над канавой,
Где скопился сельский сор,
Напрямик шагну я с правой,
Всем врагам наперекор,
Улыбнусь песочным сотам
Муравьиного вождя
И не стану старым зонтом
Заслоняться от дождя.
Прощевай, моя избушка,
Прощевай, моя земля!..
Я свободна, как лягушка
В чёрном клюве журавля.
***
-
Баюкает июль моё степное дно,
Где просто я живу, без шика и затей.
Где от земных тревог – есть Бог на высоте,
И лампа в темноте, и птица за окном.
Пусть не доехать мне до ряженых столиц,
Но можно петь и здесь, кормить луну с руки,
И пестовать порой пустые пустяки,
Вплетая стих в строку, и в гривы кобылиц.
А если кто предаст...благословлять на путь,
Под натиском тоски тростинкой, но – стоять!
А спросят, как дела, ответить, не тая:
Да вроде ничего, и дальше как-нибудь.
