Вьюсь из последних сил...

Эта строка из «Ариадны» Марины Цветаевой, как нельзя лучше символизирует состояние Пути поэтического Слова, пытающегося прорваться к сердцам сквозь плотный туман обывательских рифмованных впечатлений, а также «эстетическую морось» стихотворений, равномерно распределивших жизненные силы, ремесленников литературного процесса.

Плещется море простецких, выхолощенных, дурно исполненных стишков, пытающихся детализировать содержание обывательских будней и являющих собой своеобразный литературный аналог современных российских телесериалов: «Говорила тебе не выходи за него! – Люби меня, как я тебя! – Жизнь прекрасна и удивительна! – Посмотри, какая природа! – Всем стоять! Руки за голову! – С праздником, дорогие товарищи! – Ты чё делаешь завтра? – Если не отдашь – убью!».

Сложные в подстрочнике, «думающие», выстраданные стихотворения, написанные богатым, звучным языком, сберегающим и расширяющим русскую словесность; стихотворения, обладающие чарующей образностью, передающие не содержания, но состояния жизни – буквально единичны!

Они тонут в массе продукции «стишкового конвейера», устанавливающего свою литературную «норму» – свой, уличный язык, мелководье замыслов и тем, превращающего Поэзию в «Комнату отдыха матери и ребёнка» или в «Шоу-трёп «за жизнь» на Первом канале тв», или просто в «Впечатления глаз», сидящего на бархане жителя пустынь, поющего о том, что видят глаза: «Шё-ол один верблюд!», вот из-за бархана показался второй, он тянет дальше: «Шё-ол второй верблюд!», «Це-элый караван!»…

Удивительное дело:
оказывается, можно с интересом и душевным желанием рифмовать всё новые и новые варианты своих личных впечатлений, и при этом, совершенно не любить поэзию! –
То есть, совершенно не знать её, не понимать её миссии; не уважать и не ценить её высочайшей себестоимости; не уметь конструктивно, дружественно общаться, обмениваться мнением; не чувствовать разницы между «красивым глазами и прекрасным духом», и даже не пытаться хотя бы первично познакомиться с тем богатейшим наследием звукосмыслов, божественных откровений, что успела сохранить для потомков, загубленная современниками поэтическая Россия.

Свобода творчества, свобода душеизявления – в том числе, в рифме, ну почему бы и нет?! Всё лучше, чем, например, праздношататься по интернету, вычитывая приключения «звёзд» российского шоу-бизнеса… И да, и нет:

1. Да! – потому что, душа может раскрыться (и бывает, раскрывается гораздо естественнее и полнее) совсем не в «профессионально (с технической т.з.) исполненных стихах», особенно, если эти «профессиональные» стихи – не более чем образчик филологических упражнений, которые я окрестил «лирикой без слёз».
Именно поэтому, Марина Цветаева, например, всю жизнь берегла в памяти отрывок из стихотворения монашенки Ново-Девичьего монастыря:

«Где бы сердце вам жить ни велело,
В шумном свете иль сельской тиши,
Расточайте без счёта – и смело
Вы сокровища вашей души!
Не ищите, не ждите возврата,
Не смущайтесь насмешкою злой,
Человечество всё же богато
Лишь порукой добра круговой!»

Цветаева пишет: «Возьмём рифмы – явно обычные, явно-бедные (тиши – души, душою – одною). Возьмём размер, тоже ничем не настораживающий слуха. Какими средствами сделано это явно большое дело?
– Никакими. Голой душою.
Этой безвестной монашенкой безвозвратного монастыря дано самое полное определение добра, которое когда-либо существовало: добра, как круговой поруки, и брошен самый беззлобный вызов злу, который когда либо звучал на земле:

«Где бы сердце вам жить не велело,
В шумном свете иль сельской тиши,
(Это монашенка говорит, заточённая!)
Расточайте без счёта – и смело
Вы сокровища вашей души!»

Сказать об этих строках «гениальные» было бы кощунством и судить их, как литературное произведение – просто малость – настолько это всё за порогом этой великой (как земная любовь) малости искусства. ..Эти стихи мои любимые из всех, которые когда-либо читала, когда-либо писала, мои любимые из всех на земле. Когда после них читаю (или пишу) свои. Ничего не ощущаю, кроме стыда».

2. Нет! – потому что, если честно и точно чувствовать и признавать разницу между выплеском души, стремящейся передать в рифмованной форме очень выстраданное жизненное переживание, и тем потоком «отдыхающих», «любознательных», «глазных», «сугубо-себяшных», «приуроченных» к (календарным датам, идеологическим штампам) впечатлений, вожделений и досад, наспех втиснутых в первые, подвернувшиеся под руку, рифмы, ритмы и слова, – (Да ещё с поправкой на устойчивое желание уведомить о своих «приключениях» и «культпоходах» как можно большее число людей) – То вырисовывается печальная картина: вольный или невольный, но серьёзный урон всем истинным ценителям Поэзии, у которых резко сокращаются шансы обнаружить среди моря «просто сказанного» – крупицы «сказанного поэтами»!

По словам всё той же Марины Цветаевой: «…плодить маленьких поэтов грех и вред. Плодить чистых ремесленников поэзии – плодить глухих музыкантов… Читатель становится писателем, а настоящий читатель, одолеваемый бесчисленными именами и направлениями…отчаявшись, совсем перестаёт читать…Неимущий в поэзии не может выколдовать из себя неимеющегося у него матерьяла – дара. Остаются пустые жесты над пустыми кастрюлями».

Берегите поэтов!
Внимайте и прощайте им – их прямоту и дар видеть, вместо общедоступного навыка глазеть!

«Только поэтам да Богу известно, что это значит: творить мир тот в мирах сих. Обыватель поэту, каков бы он в жизни ни был, – не судья. Его грехи – не твои. И его пороки уже предпочтены твоим добродетелям.» (Марина Цветаева)

Поэзия! – Наполненность зачарованностью: звуком, хрупкой громадой Неба, единственным словом и льющимися слезами Скорбящей радости…

«Мысленное – вот явь,
Плотское – вот завеса.
Хочешь, чтобы рекла
Вещь, – истончись до пепла…»

(Марина Цветаева)

Другие статьи в литературном дневнике:

• 15.03.2010. Вьюсь из последних сил...
• 01.03.2010. Ремесленники поэзии - несчастная Лирика без слёз