холодное кофе с йогУртом по срЕдам и не только

Плутонный Трактор: литературный дневник

Хочется дожить до декабря двенадцатого года…


Дорогой мой человечище, ты, например, знаешь, что к русскому языку я никакого отношения не имею. Раз в полгода вспоминаю что-то из фразеологии правописания и держу под рукой орфоэпический словарь, больше – никакого отношения... Кроме того, что я на нём говорю (по крайней мере, стараюсь), я в нём существую, на нём говорят мои родители и родители моих родителей. Кроме того, что я читаю книги, написанные теми, кто так или иначе участвовал в его создании и развитии. Могу ли я предположить, что можно всю жизнь говорить на жёстком, графичном английском, на звучном, но уж очень лаконичном испанском, на одном из зависящих от сотни факторов наречий одной из китайских провинций? Да никогда. Ты поймёшь меня и простишь, когда я скажу, что вчерашний вечер мы провели за преинтереснейшим занятием – где-то с девяти до одиннадцати включали разные новостные программы на многочисленных наших телеканалах. А всё для того, чтобы в очередной раз посмотреть, как кучка идиотов, либо не закончивших советскую/постсоветскую школу, либо ходивших в какую-то другую школу (ну, может, и вообще никуда не ходивших), в очередной раз объявляет о том, что демократия по-прежнему прёт полным ходом и всё можно. На одном из каналов даже мелькнул список источников, где можно получить «обновлённую информацию» в связи с очередной «модернизацией некоторых аспектов употребления некоторых слов и словоформ, вызывающих затруднения у населения в процессе их употребления»… Только вот зафиксировать этот список для дальнейшего обращения к данной информации почему-то не предоставилось никакой возможности.


Мы отлично знаем, на что это похоже. Неоригинальная, неостроумная провокация, затеянная людьми, которые своих имён при этом, разумеется, не называют. Так вот выглядит это как бросание булыжника в тихое, но ещё пока живущее своей жизнью болото. С дальнейшим убеганием в кусты и выглядыванием оттуда: что там будет? Может, оно выплюнет камешек обратно? Надует пузырь угрожающих размеров? Выпустит ночью привидений с огоньками? Но мы-то с тобой прекрасно знаем, что болото в очередной раз промолчит. И позволит забрасывать себя булыжниками и прочим мусором, тем самым подготавливая площадку для будущих великих свершений – торжественного захоронения буквы «Ё», победоносной отмены двойных «Н» и, наконец, посылания на… свалку всех, кто жизнь посвятил изучению лексикологии, лексикографии, орфографии, орфоэпии, этнографии, диалектологии… , а также составлению словарей, давно разменявших третий десяток изданий…


Меньше всего язык нуждается в косолапой «защите» и «помощи» извне, особенно – со стороны всяких политических, общественных, околонаучных и какбыкультурных кружков. Меньше всего во всём этом нуждается русский – один из величайших языков мира, сохраняющий связи со многими (если не со всеми) основными языками, выросший из конфликтов и столкновений, поглощений и подражаний, отверганий и разрушений, а в постпушкинскую эпоху уже переживший все худшие времена. Меньше всего этот язык нуждается в одобрении, «поддержке» и корректировке со стороны прочитавших за всю жизнь максимум три книги: букварь, вторую и синюю или зелёную (причём, менее всего я уверена в прочтении первой). Он справится. Сам. Но откуда, откуда берутся все эти люди, которые делают вид, что что-то решают?! С трудом выговаривающие слова, состоящие более чем из трёх слогов, не знающие склонений не только числительных, но и многих существительных?? Откуда набираются все эти псевдоучёные и лжеписатели, готовые по первому свистку перекроить всё, что не вписывается в генеральную концепцию «Идиотство без границ»?

Это Лосев ещё написал – «нас в русском языке от cилы десять…»? Каких десять?! Меньше! Намного меньше… За последние двадцать лет даже самые ушлые из нас могли видеть и слышать только двух людей, которые пытались достучаться, может, и не до всех, но до каждого – это Дмитрий Сергеевич Лихачёв и Александр Исаевич Солженицын. Каждый из них всю свою долгую, трудную, удивительную жизнь отвоёвывал и отстаивал звание носителя русской культуры и русского языка, звания, которое никому и никем не присуждается, оно приобретается и далеко не всегда – на мировых аренах, но на каждом маленьком участке, где идёт борьба за сохранения себя и своей культуры. Негромко, терпеливо и настойчиво день за днём они старались нам объяснить, что всё вокруг – большая профанация, что на самом деле всё очень нехорошо, что надо остановиться и подумать. Пока не поздно, пока ещё не совсем поздно… А теперь их нет. Как нет больше ни одного сумасшедшего, способного хоть один раз крикнуть: что-то не так в этом чёртовом королевстве, неужели не видно?..


Я знаю, и ты знаешь, что есть замечательные родители, думающие, чувствующие, понимающие, и у них растут умные, хоть и непохожие на них, но от этого не менее чудесные дети. Я желаю и прошу только одного: не поддавайтесь на провокации. На то она и провокация, чтобы быть неожиданной и наглой, смешной и страшной одновременно. (Чего стоит одно только время, выбранное для демонстрации устойчивой тенденции к окончательной дезактивации ещё хоть у кого-то функционирующих мозгов!..)
Главное – не расставайтесь друг с другом духовно как можно дольше, я не знаю, как правильно объяснить, но есть что-то нужное в этом. Разговаривайте друг с другом – родители с детьми, дети с бабушками и дедушками и родители – со своими родителями и между собой – разговаривайте и обязательно читайте книги. Вдруг двенадцатый год позволит некоторым ещё раз начать всё сначала…


1. 09. 09.
Т. П.



Другие статьи в литературном дневнике: