Любовь вне предрассудков
«ЛЮБОВЬ ВНЕ ПРЕДРАССУДКОВ
Совершенно необъяснимо , как, по каким законам приходит в жизнь Любовь. .
Несчастная, счастливая, короткая и долгая, ликующая и молчаливая.
Среди экспонатов музеев немало свидетелей историй любви — счастливой,
роковой, несчастной. Одни передавались из уст в уста, другие не выходили
за рамки семейных преданий, И эти истории обретали особую, собственную
жизнь в художественных, музыкальных литературных, произведениях.
Немного поговорим об истории одной Любви.
Прасковья Жемчугова и Николай Шереметев: любовь вне предрассудков.
Первый из трёх портретов графини Прасковьи Ивановны Шереметевой, был
заказанных её супругом Николаем Петровичем в 1803 году после её смерти.
Здесь она запечатлена в день венчания — в свадебном платье, с портретом
жениха на медальоне, усыпанном бриллиантами. На другом портрете
художник изобразил Шереметеву беременной, на третьем —
уже на смертном одре.
Это был неравный союз. Он — граф, она — крепостная. Кроме того,
Шереметев был старше своей жены на 15 лет. В имение Шереметевых,
которые отбирали по всем своим владениям одаренных крестьянских детей
для домашнего театра, она попала совсем ребёнком.
Дочь кузнеца из Ярославской губернии, у которой обнаружились редкой
красоты голос и абсолютный музыкальный слух, поразила всех.
Начинающую актрису научили французскому и итальянскому языкам, нотной
грамоте, игре на арфе, клавесине и гитаре.
Пением, танцами и актерским мастерством с ней занимались лучшие
педагоги, которых только могли найти её влиятельные хозяева.
На сцене Прасковья дебютировала в 11 лет, получив по заведенной
у Шереметевых для их крепостных актеров традиции «драгоценный»
псевдоним Жемчугова.
Повзрослев, девушка стала примой господского театра, соперничавшего в
конце XVIII века с лучшими театрами обеих столиц.
Её лирико-драматическое сопрано не оставило равнодушной даже
императрицу Екатерину II, которая после спектакля пожаловала певице
перстень с собственной руки. Сражён красотой и талантом Жемчуговой был
и молодой граф. Начавшийся в Кускове роман продлился почти 17 лет.
Вскоре на престол взошёл Павел I, с которым Николай Петрович воспитывался
в детские годы. Император собирал вокруг себя доверенных людей,
и Шереметеву пришлось перебраться в Петербург. Переехала за ним и
Прасковья Ивановна — на правах невенчанной жены, или барской барыни, как
тогда называли женщин, живущих в фактическом браке.
Воспитанная в благочестии, Жемчугова тяжело переживала своё положение.
Сырой столичный климат едва не оказался для певицы фатальным — у неё
обострилась чахотка, она стала терять голос.
Перепуганный граф дал вольную возлюбленной и её родне, как только
Прасковья немного поправилась, однако быть мужем и женой они по-прежнему
не могли. Для этого требовалось высочайшее дозволение, но получить его
не могла помочь даже давняя дружба с императором.
Рассчитывая устранить сословную пропасть, Шереметев распорядился
выправить бумаги о мнимых польских шляхетских корнях Прасковьи Ивановны,
но так и не решился дать им ход. Тайное венчание состоялось в Москве через
семь месяцев после гибели Павла I.
Соизволения у нового императора, Александра I, граф Шереметев испрашивать
не стал, ограничившись благословением московского митрополита Платона.
Вскоре молодожены вернулись в Петербург, где Прасковья Ивановна родила
сына, которого назвали Дмитрием. Роды обострили её старую болезнь,
и через три недели графиня скончалась.
Только после похорон Николай Петрович решился уведомить Александра I о
своей женитьбе и рождении наследника.
«Упадая к стопам Вашего Императорского Величества, дерзаю в горести
моей испрашивать одной милости, чтобы осчастливить и подать мне отраду
хотя единым начертанием священного слова, что сие не противно воле
вашей», — просил он в своём письме.
Император не удостоил его письменным ответом, но на словах передал
своё милостивое расположение. Фактически это было признание сына
Прасковьи Ивановны и Николая Петровича законнорождённым.
На склоне лет в завещательном письме сыну граф объяснил, что он нашёл
в простолюдинке. Николай Петрович писал: «Разум, искренность,
человеколюбие, постоянство и верность пленили меня, ибо они сильнее всех внешних
прелестей и очень редки. Они заставили меня попрать светское предубеждение
в рассуждении знатности рода и избрать её моею супругою».
После смерти возлюбленной граф терзался муками совести.
Он понимал, что слишком долго скрывал правду, тянул с освобождением
Прасковьи, подарившей ему долгожданного наследника ценой собственной
жизни, и браком. Даже после смерти она оставалась его путеводной звездой —
по заветам жены он направил всю жизненную энергию на помощь нуждающимся.
Вдовец тратил на благотворительность столько, что его прозвали графом Милосердовым.
Монументальным памятником Прасковье Ивановне стал открывшийся
в Москве Странноприимный дом на Сухаревке «для призрения сирых, старых и немочных».
Сейчас в его стенах размещается Научно-исследовательский
институт скорой помощи имени Н.В. Склифосовского.
В лике одного из ангелов под сводами больничной церкви, построенной
легендарным зодчим Джакомо Кваренги, можно разглядеть черты
Прасковьи Жемчуговой.
(Материал взят из открытых источников)»
Эту историю я, конечно, знала, читала об этом. А сейчас решилась разместить эту статью, опубликованную клубом «Слово», на своей странице, в дневник, не делая никаких изменений.
Татьяна Гордон
13 июля 2022 года.
Другие статьи в литературном дневнике:
