Наталья Нечаянная
инструкция себе
http://www.stihi.ru/2011/09/26/9759
не делай злого, не делай доброго, ходи по топтаному пути, носи в кармане, в мешке под ребрами складную бездну, дыру в груди: ищи работу, сдавай экзамены, тяни кредиты, вари борщи, про все богатства свои и залежи - будь осмотрительней - умолчи.
будь осмотрительней: слово тянется незримым следом, дурным хвостом. вот наблюдатели и начальники, кому из них объяснишь потом, что небо давится самолетами, что дверь пугается при звонках, что ужас шилом заходит в легкие, и больно вздрагивать и вздыхать, когда на улице плачет маленький, когда под ветром дрожит маяк, что боль чужая воспринимается всегда значительней, чем своя; что те, кто предали нас, становятся грядущим снегом - и бел, и чист.
не делай злого, не думай нового, будь осторожнее - и молчи.
слова врываются, как нашествие, растут и ширятся, как пожар, учись разменивать фразы жестами: "я скоро буду", "не ешь с ножа", "мороз и солнце", "совсем не голоден", "спокойной ночи", "скорее в чат", а если слово полезет в горло, то / хороший навык - уметь мычать. мычи про все, что в тебя не вместится - от императоров до бродяг.
тебя, наверное, не заметят здесь,
зато есть шансы, что пощадят.
---
хоронила
http://www.stihi.ru/2012/02/04/704
хоронила первого – воздух рычал и выл. столько плакала – леденела в глазах вода. говорила себе: «не ходи к берегам Невы, не бросайся к подъезжающим поездам». почернела вся – превратилась в золу и смоль, в опустевший храм, в переплавленный старый крест. сколько горя взяла, сколько ужаса, милый мой. кто же будет теперь хранить тебя и беречь?
а второго везла – не могла ни рыдать, ни жить: говорила беззвучно, ходила, не чуя ног. (так становишься островом в море среди грозы, и твой остров неспешно, но верно идет на дно. покрывается мраком: съедает любимый дом, угрожает спасительным стенам, родным вещам. превращается в точку, молчащую под водой. онемевшую, словно пустая твоя душа).
вот такое сиротство – наследственное клеймо. родилась всем чужая: подкидыш, дурная кровь. никогда не услышишь: «родная, пойдем домой», потому что таким не положены дом и кров. им шататься ничьими, не ведать добра и сна. ни кола ни двора: бесприютные, словно тень.
если нужно, господь, чтоб я вечно была одна, то забрал бы меня и не тронул моих детей.
я не в силах сражаться: победу взяла беда. вместо воздуха горе: ни выдохнуть, ни вдохнуть. прижимаю рисунки их («горки» и «поезда», «мама, папа и я отправляются в добрый путь», «космолет покоряет большой внеземной маршрут»), прижимаю и вою, как сбитая пулей дичь.
отче наш, ничего не желаю и не прошу.
не даруй мне, пожалуйста, третьего.
пощади.
---
старость
http://www.stihi.ru/2011/08/17/7487
старость омерзительна в любом состоянии, проявлении:
появление боли, нехватка здоровья, излишки времени –
лютое наказание за несовершенное преступление
(совершить бы без покаяния,
чем вот так, до глубокой темени
восхищаться хореями или ямбами).
линия жизни сбегает с ладони, как край реки
прячется в море, а деньги – в карман ворюги.
господи, ты смотрел, как живут эти старики?
ты хоть раз глядел на морщинистые их руки:
старческая гречка, вены размером с тугой канат,
голубей морей, холоднее вязальной спицы.
господи, за тобой такая вина.
расскажи, пожалуйста, как тебе с этим спится?
_____
старческий сон подступает, как слово к горлу,
застревает, что ни выкрикнуть, ни забыть:
в телефонной книге становится пусто, голо,
имена собирают в корзиночку, как грибы,
и уносят по огромным консервным банкам,
чтобы спрятать и от радостей, и от бед.
слышишь музыку? это кто-то играет Баха.
ты боишься: не сыграли бы и тебе.
_____
бог с ним, с Бахом, черт – пускай с нищетой и немощью,
пугает не возможность сидеть без денег,
увидеть однажды на штопаном, старом небе, что
оно, а не ты, стремительно молодеет,
смотреть, как поблекнут глаза, поседеют волосы,
копить себе на надгробие по рублю
страшно: что когда-то не хватит голоса,
чтобы твердить беспомощное:
«люблю».
---
о тишине
http://www.stihi.ru/2011/06/15/7803
и однажды ночью так тихо, что слышно, как в чужих городах,
в тысячах километров, в не-звонках-чтобы-не-тревожить,
засыпают привычно старухи, прозрачные, как вода,
или старики, невесомые, словно воздух.
засыпают (хотя, чего там: привычно ворочаются без сна,
потому что старость и родные кости саднят, как иглы).
и ты в ужасе вскакиваешь, за окном шелестит весна.
но ты плачешь и тихо молишься:
«не мои бы».
---
Спасибо
http://www.stihi.ru/2011/01/31/10196
мы идем. зима, но тепло и лужи.
снег в полете тает – и дождь противный.
ты заметь – всё сделано неуклюже.
но вообще-то – очень себе красиво.
мы идем – бесцельно – и что такого?
(кормим хлебом птиц и чужую псину)
ты заметь – всё сделано бестолково.
и спасибо, господи.
и – спасибо.
---
На деревню бабушке
http://www.stihi.ru/2011/05/03/4445
Я иду вверх по лестнице, ведущей вниз(с).
Бабуля, не бойся: всё здорово-радостно. Ни голода, холода, бедствий иных. У нас на неделе три чертовых праздника (паршивых три праздника, два выходных). Гулять по накатанной, пить до падения в чужую постель, в никуда и нигде – такие мы выросли – книжные девочки – как сотни других (тоже книжных) детей.
Бабуля, чего ты? Мы целы – не ранены. От книжек вот, правда, не польза, а зло: прекрасны там принцы, добры императоры, а в жизни воруют и делят бабло. Да в книгах и мы – нерушимая братия. «Союз наш прекрасен», ведь так, пацаны? Дрожим за копейку, на дядю горбатимся – внебрачные дети любимой страны.
А время не страшно, за время не держимся – его до черта, как в России степей. Живи, дорогой, и дождись понедельника, с которого счастье и всем и тебе. А если не будет? Вот казус всем казусам. Ну что же изменишь: смирись и дрожи.
А хочешь – бухай и выращивай кактусы.
И это в империи лучшая жизнь.
---
Другие статьи в литературном дневнике:
