А. Блок.

Сегодня умер Блок! Предисловие.

И вновь, сверкнув из чаши винной,
Ты поселила в сердце страх
Своей улыбкою невинной
В тяжелозмейных волосах.
…И ты смеёшься дивным смехом,
Змеишься в чаще золотой,
И над твоим собольим мехом
Гуляет ветер голубой.

А.Блок

Я виноградным наливаясь,
от солнца вышколенный блеск,
с улыбкой нежности невинной
нанизываю бусин вес...

И тяжело смеются косы
"в тяжелозмейных волосах".
Искрят меха улыбкой росной,
раскинувшись в моих стихах.

И каждым утром в Час Назначенный,
я знаю, что приснюсь тебе.
И брошью, паутинно схваченной,
мой Образ движется в окне!

7 августа 2013 года

* * *

7августа 1921года, в воскресенье, в половине одиннадцатого утра умер Александр Блок.

Умирал тяжело. "Мне трудно дышать, сердце заняло полгруди".
Он знал, что умирает. И хотел этого. Швырял в ожесточении и разбивал о печку склянки с лекарствами. Часто бывал в забытьи.

"Молитесь ещё, и ещё, и ещё. Вчера саше было очень плохо,- писала Любовь Дмитриевна Александре Андреевне 2 августа.
-Я тоже вымаливаю себе надежду."

Смерть уродлива. То, что лежало на столе, не было Александром Блоком. "Что вы ищите живого между мёртвыми? Его нет здесь."

Его последняя стихотворная строка: "Мне пусто, мне постыло жить!"

Последняя нежность к Любе: "Почему ты вся в слезах?"

На весну пришёлся его последний печальный триумф.
25 апреля Дом Искусств устроил в Большом драматическом театре, на Фонтанке, вечер Александра Блока со вступительным словом Корнея Чуковского. По городу были расклеены большие афиши. Билеты были распроданы в первый же день.
Чуковский назвал Блока величайшим поэтом из ныне живущих в России. Блок сидел в глубине директорской ложи. Он был недоволен. В перерыве пришёл в артистическую и сказал: "Что вы обо мне наговорили! Каково мне теперь выходить к публике?"
Погасили люстры. Он вышел из левой кулисы на громадную пустую сцену, слабо освещённую светом рампы. Угрюмый. Исхудавший. Бледный. Весь в чёрном. Остановился сбоку, пережидая овацию. Шагнул к рампе. И...

"Река раскинулась. Течёт, грустит лениво..."

Он читал не громко, отчётливо и ровно. Слегка пошатываясь и закладывая в карман то одну, то другую руку.
Вдруг с галёрки донёсся молодой голос: " Александр Александрович! Что-нибудь для нас!"
Он поднял голову. Слабо улыбнулся.
И с мрачной силой прочёл "Скифы".
Под конец он вышел с белым цветком в петлице, и, как всегда, последним было "девушка пела в церковном хоре..."

О том, что никто не придёт назад.

Расходились в белесую петербургскую ночь. Чувствовалась тревожная значительность происшедшего. В толпе кто-то сказал: "Да это поминки какие-то..."
Живого Блока петроградцы больше не увидели.

Последняя прогулка с Любой по возвращении из Москвы по любимым местам - по Пряжке направо, потом по Мойке к Неве, назад — мимо Франко-русского завода. Была весна. Яркий солнечный день, пробивалась молодая трава, Нева сияла. Но он не улыбнулся ни разу, не сказал ни единого ласкового слова, не обронил ни единой шутки...

Последнее усилие воли: планомерно разобрал архив, сжёг некоторые записные книжки и письма некоторых женщин...

Молодой и прекрасный, заживо взятый на небо гётевский Эвфорион — гений поэзии, воплощение её всемогущества и бессмертия.

* * *

Каждый раз 7 августа я с Надеждой Александровной Павлович отправлялась в голубую Свято-Владимирскую церковь в Дубулты, построенную в 1894 году, чтобы заказать панихиду по Александру Блоку. Неизменно ставились свечи к иконе Александра Невского. И возлагались цветы. Это были розы из нашего сада, заботливо выращенные моим отцом, и цветущие до глубокой осени.

Вышла последняя книга Н.А.Павлович во время пребывания её в Юрмале, в Дубулты "Сквозь долгие года". Она начиналась с поэмы об Александре Блоке.
Неоднократно в разговорах со мной Надежда Александровна подчёркивала, что поэма документальная и все цитаты - именно то, что сказал сам Блок.
Книга В.Н. Орлова "Гамаюн", который много беседовал с Павлович о Блоке, консультируясь по многим вопросам, с целью быть максимально точным в повествовании, вышла в 80-м году, осенью. Мы ездили в Ригу в "Лавку писателей" специально для того, чтобы купить её. Она подарила мне её с волнением. Материалы, использованные мной, взяты из этой книги, которую я сейчас держу в руках.

* * *

"Поэт - сын гармонии,- говорил Блок,- и ему дана какая-то роль в мировой культуре. Три дела возложены на него: во-первых - освободить звуки из родной безначальной стихии, в которой они пребывают; во-вторых - привести эти звуки в гармонию, дать им форму; в-третьих - внести эту гармонию во внешний мир".

* * *

Хор*
/Похоронное пение/

Ты не сгинешь одиноким,
Будучи в лице другом,
По чертам своим высоким
Свету целому знаком.
Жребий твой от всех отличен,
Горевать причины нет:
Ты был горд и необычен
В дни падений и побед...
Был ты зорок, ненасытен,
Женщин покорял сердца.
И безмерно самобытен
Был твой редкий дар певца...
Славной целью ты осмыслил
Под конец слепой свой пыл,
Сил, однако, не расчислил,
Подвига не завершил...
Но закончим песнью тризну,
Чтоб не удлинять тоски.
Песнями жива отчизна,
Испытаньям вопреки.

/Полная пауза. Музыка прекращается./

7 августа 2013 года

*Гёте. Фауст, ч.2-я. Перевод Б. Пастернака.

Он пролистал страницы книги

Он пролистал страницы книги,
Где ночь и день в одно слились.
Души незримые вериги
В стихах его переплелись.

Печальных дней любви смятенье,
Тьма, Свет, любимой нежный взгляд.
Живого сердца треволненье,
Мятежных дум гнетущий ад.

Фонарь желтушный над Невою,
Колоколов вечерний звон.
Поэт с нездешнею тоскою,
Что погрузился в смерти сон.

9 августа 2013 года

Укромный уголок Тепла и Света

Как мало цветов у Блока!
А ведь было Лето!..
Но идёт невероятное Тепло от этой фотографии.
Я так чувствую.

* * *

Укромный уголок Тепла и Света,
и зелени растущей под уклон.
Какая Правда середины Лета!
Как ангельски пульсирует фотон!

И греет солнце. Греет безвозвратно.
Но папоротник всё ещё цветёт.
И треволнение в груди бьёт Необъятным,
после которого — возможен Поворот!

* * *

Это моя рецензия на стихи, после которых - ничего нет!
Может, Пустота — Зелёного цвета?
Как цветущий папоротник,
цветы которого всё ещё не могут найти?
Или всё же Белого?..
Пустота, которую мы заполяем всю жизнь
и никак не можем заполнить?!

Поэты, дорогие...
А кто оплачет Вас?

9 августа 2013 года

Желали Блока!

"В погружении - нет отторжения
Мира, Света, Любви, Искусства,
Дам Прекрасных. Остепенения
ждал напрасно. Лишь грели чувства."

Светлана Водолей

Желали Блока! И хотели
остаться в памяти у мира.
Благодаря... А звоны пели,
венчая снежного Кумира.

И только в утреннем тумане,
по Гринвичу, что в Десять Тридцать,
ударили ЧАСЫ как ранее,
остановившись сбитой птицей.

Землисто-серая газета
под заголовком "Красная..."
давала чёткие ответы:
Она была - несчастная!

Отчизна. Голод и разруха.
Любимой выброшено тело -
воронам пища. Веку - в ухо
прикладом быдла, кто при деле.

И нет тепла у Петрограда.
И умирает Гений вновь!
У Александровского Сада
длиннее Тени. Гуще Кровь.

9 августа 2013 года

/в работе/
Ты шла невидимой походкой

Ты шла невидимой походкой
за ним — чудесным продолжением.
Слыла случайною находкой
в своём печальнейшем движении.
Осенней Гостьей запоздалой
прощальный шлейф влачила хмуро
и нежно. Он, лилово-алый,
спадал с плечей её небрежно.

И словно Ангел в Час Назначенный
лишь только ей приснилась эра,
когда по-блоковски захваченный,
в объятьях двигался пленера.
И хмарь простудная впитала
Её шаги. Она всё шла...
И никого не замечала
Её достойная Луна!

Как Время шло за нею следом,
и было поздно ждать обеда.
И фрак умершего соседа
готов сказать прощальный Тост.
ярчайших пагод Откровения
влачили миги Воскресенья!

Она поднялась во весь рост*
как Он! и выше всех берёз -
стояла более их статуй,
премного грешной, мало святой...
и Воздух Розой расширялся
от Розы Мира вдохновлялся,
и млел - летел куда-то выше...
и позади внизу все крыши
остались. всё, что человеком
пока что было - стало веком,
открывшим веки непреложно,
сказав - что всё это ВОЗМОЖНО.
и Космос тенью распадался,
потом скреплялся и вливался
в нечеловеческих материй
легчайший вес НЕСОВПАДЕНИЙ.
и то, что было слабым местом -
явило МЫСЛЬ: Вселенной - тесно
в своём пространстве безвозмездном!
ей нужен Человеко-бог,
который справится с прелестным
в Миросплетениях дорог!
и всё, что гибло - возвращалось,
и лучшее - предвосхищалось
во мраке Избранных Миров,
где каждый - избран был Таков!
Я снова шла под наковальни
даров, жестокою рукою
мне данных. Имя вдохновленных,
впивая взором над рекою
Воды, чистейшей из стихий!
спасая Лучшие Миры!
закован Мраком взор во гибель,
с Прощаньем венчанный на Славу,-
ты отрицал всё то, что видел...
но защищал Свою Державу!
и всё же - только Мир покинув,
в мой Новый Светлый Мир Пути -
НЕ УХОДЯ мечтал взойти...
Я - уходила продолжением -
туда, где ВМЕСТЕ не пройти!
"и каждый вечер в час назначенный,
когда ты только снился мне,-
девичий стан шелками схваченный
в туманном двигался окне!.."

21 августа 2013 года

/ в работе/
Поэт с нездешнею тоскою

Вериги трепетной души
переплелись забавы ради
из дня и ночи в дар Саади,
где сколько хочешь народи

Звёзд неприкаянную поросль.
В страницах книг запечатлён
его неповторимый голос,
когда в Любовь он был влюблён.

Кромешных птиц, Предвестниц яви,
когда лишь Сумерки сильны
в своей несбыточной забаве
из зыбких красок новизны.

И синеву колонн обрушив
мне в ноги, шлейфом распустив
павлиний ход Невы... А души
сковав как льдами, погостив

слоёным заморозком Леты,
что ближе для него была
любой из действующих планеты
с оскалом пламени и льда.

Ты — мой герой. Ты рой из лета,
где Шахматово расцвело.
Шекспировским пчелиным гетто,
по сцене Гамлетом вело...

И вдохновенное создание,
чьей Вечной Женственности стать
ввела Искусство в мироздание,
а после — некому пенять.

Души бесстрастное смятение.
Высоких дум цветущий Сад.
И Роз мятежное волнение,
где слов без рифмы — водопад.

Тоски нездешней прозябание.
Колоколов вечерних сбой.
И жизнь, Искусству на заклание
отдавший без остатка, твой

любимый Блок! Поднос старинный*
напоминал былые дни.
Ах, маков алость. Вкус малинный.
Зарниц прогорклые огни!

18 марта 2016 года

*Поднос с алыми маками висел на стене в комнате Блока в Петрограде,
это была единственная вещь, уцелевшая из Шахматово. /По словам Н.А.Павлович/

Из Света иного

Ты входишь, как будто восходишь
из Света иного! В снегах
Воскресными буднями бродишь,
ютишься в холодных стогах.

Гусей-лебедей ослеплённых
торопишься стаю забыть.
А Путь их на юг, воскрешённый
в мечтаниях дальше любить.

И нету любви новобранней,
а так же надежды сочней,
чем снежная взбитая Манна,
блаженно летящая с ней...

И здесь профиль Блока, конечно.
Невидимой связи "предмет".
Под утро, войдя в Бесконечность,
заходит открытием лет.

Всё настежь. Всё полно и свято.
Глубинным согрето теплом.
Но что-то из пальцев распятых
сочится и прёт напролом.

Бушуя буянной волною,
затмившей и Свет маяка.
Где мы прорицали с тобою
живущую Воду века.

Бегущая, горняя, с илом.
Ведомая, ищет лагун.
Где взглядами Встречи торили,
встречая закатное дюн.

И узником Ив обречённый,
и ждущая Тех парусов,
из шёлка с осанкой точёной,
с приятием главных Основ,—

готовы ещё раз рождаться
с обласканной Счастьем судьбой.
И Первого снега касаться
пречистой своею рукой.

29 октября 2018 года

Освобождая Звуки

Освобождая Звуки
родной, безначальной стихии,
я "умываю руки"
перед грядущим Мессией.

Но надо страх отбросить.
Кинуть главу в пучину.
Малосолёны росы
в балтийском моём Капуччино!

И привнося гармонию
в мир, где кипят не по-детски
страсти с её дисгармонией,
шарм придавая светский.

Или как зебра в мыле,
исполосованной разным,—
вспомнить, что мы любили!
И не считали опасным

это вписать иероглифом
в стены пещерных свадеб
из лабиринтов со входами,
что для веков. И ради!..

27 января 2018 года

Цикл: "Незнакомка..."

Если вы здесь...

Если вы здесь... только ради виски,
а не заради моих штиблет,*
что сидят напротив,
блестят как миска,
оловянно начищенная "в партбилет"...

И тем более, Я — Оппозиция.
Я очень известен. Сюда не хожу.
Сегодня случайно забрёл в коалицию
кафешных интриг, Незнакомок. Сижу!

Пробел мой тот, что не Блок я. Развалина.
Сам себе — на уме. И при уме.
А лона мои, опочиваленные,
на лесоповале спят... при Луне.

Я давно без загара Её, лунного.
Я забыл как снимать второпях штаны.
И ложусь спать при лампе, она — абажурная.
И никто не толкает "коленкой войны".

Мне сегодня приснился сон про Мадонну.
Она была так хороша, что всю ночь
я ворочался с перепугу, в бездонную
появилось Желание шагнуть, чтобы прочь!

Это вымысел, верно. Но Блок "постарался".
Преподнёс Незнакомку в Вашем лице.
И букет в строгой вазе. И Тузик набрался.
И сижу я один. Не подшофе.

5 марта 2015 года

Когда по вечерам

Когда по вечерам шарами апельсинными
сжигают фонари последнее, что съесть...
Когда над ресторанами, шикарными и длинными,
горячий воздух-лесть такой, что время — есть

под окриками пьяными, тлетворный дух гнобя,
идти вдоль... ресторанами, комету пригубя.
Страстями обуянными, где воздух свеж и глух,
меж звёзд весенних станами ловить сакральный дух.

Под тиной переулочной паучьих скучных вяз,
напротив сказку Булочной увидеть в первый раз.
И кренделинным золотом обжаренных трущоб
дойти до моря, около... застыв как медный лоб.

И видеть то, что в Замке Пегаса*,/в бархат сядь/,
какая-нидь зараза хлопочет, чтоб не встать.
Как с загородной скукой, уволенный циркач,
даёт той даме руку, как нищему — калач.

4 марта 2015 года

*Русский ресторан "Pegasa Pils " - /лат./ Замок Пегаса,
напротив Концертного Зала Дзинтари в Юрмале.

Прильни, прильни...

Прильни, прильни... Так тонок аромат
и душен одновременным Желанием.
Возьми сокровища смиренный водопад
от Игуасу, несший на заклание

высоких брызг крамольное лакто —
шампанские Пиры чудовищ пьяных.
Ах, право. Да подайте ж мне пальто
из шерсти той, овечьей, окаянной!

В моей душе сокровища Бермуд
поручено тебе открыть ключами.
Тот мир бескрайний, где меня все ждут,
соскучившись по вихрям и цунами.

А Блок сказал, что истина в вине.
И ключ поручен, кто шипов и терний
не станет опасаться. Ведь на дне —
тот слыл чудовищем, кто станет верный.

Из лепестков расхристанных фасад
кольнёт Воспоминанием чудесным.
Когда мы были и любили Ад,
а Рай отвергли. Слишком был он пресным.

Тебя я жду давно. Мы все в пути.
Но каждый раз ко мне идёшь невольно.
За что не хочешь близко подойти?..
Не уколю. Шипы взросли "в прости".
Всё впереди в Любви первопрестольной.

5 марта 2015 года

Незнамая Весна

Губ лепестки пронзила терпкость вин.
Шипы и кровь — в рояль, на сердце — клавиш
безумство чёрно-белое и сплин
из алых тягот. Их в рубаху вправишь.

Уключины у берега скрипят
шипами сходней, вырезавших пятки.
Узор порезов, чтобы Ей не встать.
Тому, кто сделал — чтобы взятки гладки.

С дрожащих губ льёт терпкий аромат,
и кто его оближет, будет правый.
В рецептах красоты — весенний Сад
на уровне пригнувшейся купавы.

И образы, витающие здесь...
"Не уколю!" — обманывают часто.
Рай слишком мал для нас, но он ведь Есть!
Как десять пальцев, прячущихся в ласты.

И мы плывём в Незнамую Весну
за столько вёрст, без знаков препинания.
Аккорд, не опоздай цветком во льну!
Не учиняй мне нового страдания.

5 марта 2015 года

В бокале - отражена!

Прикрученный к небу диск,
и ко всему приученный,
даёт в наслаждение — визг,
женской души уключины.

А сам он кривится, гад,
играет, когда не походя,
любому из виршей рад
Единственной, и на холоде.

В бокале — отрава Дна.
И влагою терпкой кажется,
что любит не как жена,
а Музой в созвездьях вяжется.

Гуляет, кривится диск.
Таинственность терний спаленных.
Ты вновь оглушён как риск.
Лакеи кричат: ты - Сталинный!

А я — у окна. Одна.
Дышала опять туманами.
Комета без спутников Дна,
погубленных разными странами...

5 марта 2015 года

Прикрученный к небу диск

Ни траурных шелков, ни поднебесья,
когда горю исчадиями песен.
Под скрипы шаг, таинственный и тяжкий,
он как убийца — не убьёт букашки.

На промокашке рожица из Детства.
Чернил слеза, и синей бездны власть.
Она ещё не знает, что соседство
её с мирами — всех накормит всласть.

Качелей скрип — и берега виднее!
Над гладью вод шаги её летят...
Луны и Солнца бдение роднее
одновременное. А лебеди грустят.

Они летят!.. Их к небу жизнь прикручена.
Бессмысленно кривятся диски рож.
Сиреневая улицы уключина,
и Наша Встреча меж сиренью тож.

5 марта 2015 года

И стало явью

И стало явью. И метнулось вон.
Как то, что невозможно — в патефон
ушедших звуков радостную вязь
лия в затон. На мост шла, не держась.

Перила мокли в сумрачном дожде.
Что было невозможно — стало где?..
Хоть взором видели, не говорили вслух,
когда над сквозняком сквозивший Дух

будил Анкоры,* в Звук не говоря,
что жили Жизнь, а прожито зазря.
И втихаря заплакав — в росах спален
на фоне истекающих проталин
купали Вёснами прекрасного угря.

6 марта 2015 года

*Анкор (маори Puke Nui) — остров площадью 1380 га, расположенный в районе фьорда Даски-Саунд на территории Национального парка Фьордленда в Новой Зеландии.

Здесь столько Звуков

Здесь столько Звуков, столько шпал и стрел.
что всё в Одно вписать ты не посмел.
Задумано как Отче Наш, в Заклание,
ни капли не надеясь на предание.

Где Свет был Тьмой невежеств поглощён,
но где-то свыше он был столь прощён,
и толоконный лоб, что в гены спрятан,
укутан был Огнём со всех сторон.

А там Плеяды... или сноп Стожар
уже разогревали ярый Дар.
И плыли жаром воды океанов,
и сыпалась с небес краюхой Манна.

Шёл Лир вперёд. За ним и Гостья шла.
По Воле божьей эта кутерьма.
И Нить крепка. И прочны горизонты.
Но дождь тропический, и не помогут зонты.

6 марта 2015 года

Когда б не я, сей дали Свет

Когда б не я, сей дали Свет
стоял в сторонке отрешённо.
Но вот - Я Есмь! И в сонме лет
на фоне звёзд умалишённых.

Я вся - трава. В охвате Жизнь
и Древо в несколько обхватов.
А рядом пол, подвальный диск
Земли и Неба в циферблате.

Стрела идёт как Рок легко,
но шаг Её — тяжеле притчи.
Ни шлейфа от Шанель Коко
из непрочитанной странички.

И только фраз одна струна,
ресничкой дрогнувшей от Света,
из Лунных фабул, где стена
с несущим плачем в штиле Лета.

Вот, как-то так. И ямб, и слог...
И гол король до изуверства.
Как тротуарно мыслит Бог,
где одуванчика Наследство!

Он прорастёт. Попомни явь.
Зажми глоток промежду рёбер.
Один проспит, а ты — направь
листву, траву, в чём жизни норов.

И поры вешние открой,
зажми глоток, влюби чужого!
Иль сам себя в полях зарой,
коль не сумеешь в рост, и скоро.

Бумажный эльф, Севильский маг,
что бреет бороды насильно,
ты, средь исписанных бумаг
под стопы брошен камарильно.

Там Жизнь как танец! Руки прочь
от алой розы Кармен вечной!
Её хранит гитары Ночь,
и Путь средь роз — слезинкой млечной.

Мы квиты! Эти зеркала
даруют Фаусте движение!
О, милый, как Она мила
в своём счастливом Восхождении!

5 марта 2015 года

Увидев прерванную даль

Увидев прерванную даль,
ничем не связанную с а д о м,
цветущий мартовский миндаль,
и лепестков его фасады...

И адресованную близь,
когда летел карнизом в пропасть
П а р и ж, по птичьи, прямо вниз,
орлино пробивая диск,
а он кривился, выгнув лопасть.

И приручённая к кистям
мазков таинственно-неспешных,
она кроила по частям
свою прикованную Нежность.

Он рисовал и рисовал,
стихов заслушавшись глотками,
а в них меня в себя вбирал
со всеми рюшами и снами.

Она была удивлена,
что вновь осталась Незнакомкой.
Она была внутри — вольна,
сильна цунами снежной ломкой.

Она — была! И просто так
дарила Красоты бесценность.
Она цвела, как в небо шаг
Ростка, весенне-постепенно.

Художник это отражал
в своей картине. Вкус миндальный
на тонкой веточке дрожал
и чуть выглядывал из спальни.

7 марта 2015 года

Незнакомке Блока

Не слеп, не глух. Понятен.
Миндалевидно внятен.
На Острове средь пятен
цветочков экзотик,
перепроверив ляпы
свои как Вертер в марте,
читаю, что занятно,—
свой "блоковский дневник".

А этот Гусь Хрустальный
так вперился, что, боже,
я думала брителька
вниз съехала на пол.
Роскошно импозантен,
холён и в меру "нате",
таращится как будто
забить намерен гол.

Мои Врата — открыты.
Я как вратарь пасую,
и только пью шампанское
по малому глотку.
Сижу, смотрю журналы,
ни капли не флиртую.
Но чувствую как голая
себя на том "плоту".

Плыву под самый вечер
куда-нибудь на свете.
Уже зажжёны свечи
в цветном бокал-стекле.
И потихоньку речи
проскальзывают течью
из менструальных циклов
сквозь сети на метле.

Изысканно искусство
прогнутой балерины.
За Каменным Цветком
строги её глаза.
Когда-то Модильяни
сам рисовал ей спину.
Теперь же это в прошлом,
но позабыть нельзя.

Как сыр BLUE в масле рядом
с оливками без кости,
пульсирует височная
не жилка, а струна.
Уже пронзает взглядом.
Уже готовы тосты.
О, поздравляю с Адом!
Нальём ещё вина?..

7 марта 2015 года

Я каждый миг желаю воплотить!

Так лучезарно рифмы продевали
среди небес святой голубизны.
Мне хочется начать, чтоб только Светлое
лилось ручьём по камушкам Луны.
Где всё: слова и музыка души,
что истекают в унисон Надеждой,
носили те же белые одежды,
и не считали бренные гроши.

И где-то около... Где дюны вышли в море,
а кратеры вулканов замолчали,
сошлось во Образ чистый Ваш в затворе,
где птицы только пели. Не кричали.
И музыкой, мелодией стиха
будили утра Свет благопристойный.
И облак белоснежных кружева
мочились в озере зеркальном рябью стройной.

Как лебедь стан плывёт легко вдали,
ещё не нарисованный, не всуе... из Дали...
И хор подснежников, его штрихам внемли
тишайшей белизною Аллилуйной.
Да будет Свет! Сказали мне когда-то.
Двенадцать Стрел Амура — в циферблаты.
А тонкие миры скрывали Даты
средь звёзд, ничуть не думая о злате.

В согласии природа с мирозданием!
С согласием любого расстояния
до звёзд, что рвали тернии для Жизни.
С Рождения до Смерти — против тризны.
Мы - вечны! Мы - божественны по сути!
Монада в Нас - залог Бессмертья! Мути
не допущу под звёздным покрывалом
под волн ночные всхлипы из астрала.

Я каждый миг желаю воплотить
для вечности великой, чтобы быть!..

15 марта 2015 года

СОДЕРЖАНИЕ.

Сегодня умер Блок! Предисловие.

Цикл: "Александру Блоку".

Он пролистал страницы книги
Укромный уголок Тепла и Света
Желали Блока!
Ты шла невидимой походкой /просмотреть/
Поэт с нездешнею тоскою
Из Света иного
Освобождая Звуки

Цикл: "Незнакомка..."

Если Вы здесь...
Когда по вечерам
Прильни, прильни...
Незнамая Весна
В бокале - отражена!
Прикрученный к небу диск
И стало явью
Здесь столько Звуков
Когда б не я, сей дали Свет
Увидев прерванную даль
Незнакомке Блока
Я каждый миг желаю воплотить!

Цикл: "Нечаянный Блок"

Другие статьи в литературном дневнике:

• 28.11.2020. ***
• 27.11.2020. ***
• 18.11.2020. ***
• 16.11.2020. ***
• 13.11.2020. А. Блок.
• 11.11.2020. ***
• 01.11.2020. Экзерсис.