Они погибли в сорок пятом,
Час ло Победы не дожив,
Двадцатилетние солдаты -
Последний фронтовой призыв,
Когда соседская девчонка
Вбежала в дом, крича :"Живо-о-о-й!!!"
В полку лежала похоронка
И ждали почты полевой...
От счастья матери рыдали,
И пели радостью глаза,
И репродуктор целовали,
Как не целуют образА,
Но страшно матери кричали :
"Нет ! Нет ! Не верю !!! Нет !Нет ! Нет!"
И руки..руки не держали
Казеный тоненький конверт...
Взрослеют с нами наши даты,
И лечит время боль потерь,
Родившиеся в сорок пятом
Сыны - отцы уже теперь,
Но с довоенных старых фото
Глядят ребячески на нас
Солдаты, взводные, комроты,
Погибшие в последний час,
Те, что погибли в сорок пятом,
Час до Победы не дожив,
Двадцатилетние солдаты,
Последний фронтовой призыв...
***
Сима Молдавская (Серафима См http://www.stihi.ru/avtor/timsa)
***
Дневник Тани Савичевой. Память и боль блокады
Егор Парфёнов
ДНЕВНИК ЛЕНИНГРАДСКОЙ ДЕВОЧКИ ТАНИ САВИЧЕВОЙ:
Женя умерла 28 дек в 12 00 час утра 1941 г
Бабушка умерла 25 янв 3 ч. дня 1942 г
Лека умер 17 марта в 5 час утр 1942 г
Дядя Вася умер 13 апр в 2 ч ночь 1942 г
Дядя Леша 10 мая в 4 ч дня 1942
Мама в 13 мая в 7 30 час утра 1942 г
Савичевы умерли
умерли все
осталась одна Таня.
Невозможно писать о Петербурге, перемешивая краски различных исторических эпох, и не соприкоснуться при этом с ТОЙ ВОЙНОЙ, с блокадой…
Скромные цветы на могилу.
Куда они ушли, ужель – далёко?
Тень инеем накрыло на стене…
Мой славный пересмешник, братик Лёка! –
Вкусивши свет, вернёшься ли ко мне?
Остывшие уста мне шепчут снова
То бабушкино ласковое слово…
Опять немой рассвет встречать без них;
Тепла сердец, вкушая, не вкусих.
Я летом не войду под Мгою в сени,
Сынишку я Петром не нареку,
Лишь каплею однажды в воскресенье
По шпилю Петропавловки стеку,
В ней отразится дальняя зарница…
Пусть лучшее, что было, повторится,
Но иногда, в понурый зимний час,
Взяв карандаш, пусть вспомнят и о нас.
Читателям, российским и советским,
Я оставляю всё, что дать смогла,
Лишь почерком моим, округло-детским,
Не будет строчки: «Таня умерла».
Листки-надгробья памятного года;
Ни детских игр, ни смеха и ни мёда…
За шелестом последним их слежу.
Вкусивши мало, к вам я ухожу.
...Не сделать эту запись, не проститься… –
Но снова – среди них, в любви, в тепле…
Лишь светлый ангел вновь зазолотится,
Меня уже не будет на земле.
Из детства – отголосок в душе: эпиграф Лермонтова к «Мцыри» –
«Вкушая, вкусих мало меда и се аз умираю» (1-я Книга царств, 14).
В нашем крае не было войны...
Галина Александровна Стоянцева
Памяти моего отца
Александра Федоровича Бурдакова,
инвалида I группы
Великой Отечественной войны
Зелень пробудившейся весны,
Щебет птиц, заливистый и звонкий…
В нашем крае не было войны,
Только приходили похоронки.
Вестник смерти, почтальон-старик,
Опустив глаза, конверт протянет, –
Полетит над полем бабий крик,
Ясный день мгновенно черным станет.
В сизой дымке скроются леса,
Стаи молний горизонт охватят,
Русские заплачут небеса
О погибшем на войне солдате.
Видятся детей и юных вдов
Тонкие страдальческие лица,
Срубы заколоченных домов,
Враз осиротевших без кормильца,
Яблони в заброшенных садах,
Темные фуфайки в изголовье,
Белые бинты в госпиталях
С красной проступающею кровью...
Подвигу людскому нет цены.
Памяти навеки нет покоя.
«В нашем крае не было войны».
Разве можно говорить такое?!
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
