Я уже писала послесловие к моей многострадальной «Лодке», но опять не получается промолчать. И это, видимо, будет эпилог. Дальше – тишина. Потому что любые слова будут лишними для тех, кто по-настоящему всё видит, слышит и понимает. Просто оглянитесь вокруг и посмотрите на происходящее СВОИМИ глазами, а не через камеры продажных СМИ. Всё уже слишком очевидно, чтобы что-то доказывать или опровергать.
Но я немножко о другом.
Как бы странно не прозвучало сейчас это из моих уст, особенно для не особо меня изучивших, я повторю (потому что не изменилось ничего) –
я украинка.
И где бы мне ни пришлось оказаться в свете нынешних реалий (да хоть на Марсе), и как бы не называлась земля, на которой я сейчас живу, я – украинка. И я горжусь этим. Я это люблю – обычаи свои, язык, песни, культуру, борщ с верениками, «Вечера на хуторе...» и «Наталку- Полтавку», «Ніч яка місячна» пою с отцом с таким же удовольствием, как и слушала когда-то их с мамой пение. Храню прабабушкины вышитые рушники и воспоминания о многонациональных дружных застольях под старой вишней, храню в памяти рассказы бабушки о войне и гордость за победивших в ней, дедушкины медали и свой детский веночек с разноцветными лентами, в котором выступала на утреннике в детском саду...Не делится это у меня на части, не разрывается. Это моё – украинское. И я спрячу его в себе, как можно глубже. И сохраню. Потому что с тем «украинским», что происходит сейчас вокруг меня, это не имеет ничего общего.
Мне стыдно.
Мне стыдно за ту страну, что когда-то называлась Украиной. За флаг моих любимых цветов, которым подтирают кровь «выбившихся из рядов борьбы за чистоту нации». За то, что воплями «Слава Украине!» заглушают крики убиваемых «не тех». За отрубленные руки священника, пытавшегося остановить безумие «правды», за то, что авиация и артиллерия «зачищает» лакомые территории от «взбунтовавшейся черни», где сепаратистами и террористами вдруг оказались все те, кто высказал своё, ИНОЕ, мнение. За то, что совершенно легально регистрируются нацистские партии...
Мне стыдно за Киев, в котором евреи уже совершенно серьёзно боятся нового Бабьего Яра. И в котором бывшие друзья, которые когда-то «неразлейвода» и «вместенавсегда», теперь услышав слово «Донбасс», морщатся и говорят : «Вот если б не знали тебя сто лет, гнали б поганой метлой...сепаратюги... бандота...»
Мне стыдно за Одессу, которой горящим кляпом заткнули рот, и она теперь перепугано прячется по подворотням. Но есть надежда...Всё-таки Одесса – город-герой, особенный город, ну, не может она вот так взять и «проглотить» такое унижение. Одесса – гордый город, указывать ей на «место у сапога» должно быть чревато...Должно быть...
Мне стыдно за многих украинцев. Аплодировать убийствам, послушно кивать новоиспечённым фюрерам, оплачивающим головы «москалей», быть довольными их заявлениями « ... я сделаю так, что ни одна мышь головы не высунет...вешать на площадях...», « убивать будем до последнего ополченца...управимся за несколько дней...» – для меня это непостижимо. Но ! Хотите жить под таким «милым» руководством – на здоровье. Только не нужно тащить за собой тех, кто этого не хочет. А тем более – убивать за это нежелание.
Стыдно за умных вроде бы людей, не понимающих, что время типаречёвок «москалей на ножи» прошло, пришло время их воплощений...
А вот за свой край донецкий мне не стыдно. Мне гордо. Небольшой кусочек земли, не захотевший перекрашиваться в коричневый цвет и изо всех сил удерживающий своё право на своё мнение. Для остальной Украины это, к сожалению, уже чужая земля, вражеские элементы, предатели, потому и авиация с артиллерией, потому ложь и деза, потому никакой жалости, правил, права, чести...
А они стоят. Они верят. И при любом раскладе они уже никогда не вернуться «в стойло» за колючей проволокой, им уготованное..
Я не знаю, чем всё это закончится. Я ненавижу войны. Я не умею обращаться с оружием.
Но недавно я нашла у отца рогатку, специальную такую – для заброса приманки на рыбалке.
Смешно это или грустно, но я теперь тоже вооружена. И главное – я знаю, что защищать и от кого.
И ещё.
Когда я вижу груды сожжённых тел в Одессе, груды искорёженных тел – добитых раненых - в Донецке, просто так и «нечаянно» убитых женщин и мужчин в обстреливаемых спальных районах, раненых плачущих детей, у меня появляется дикое желание – на пару дней поместить в эпицентр «справедливой антитеррористической операции», а попросту – войны, нынешних «рулевых» страны. Этих интеллигентных, воспитанных, образованных, с «одухотворёнными» лицами...Туда, где всё горит, взрывается, пахнет кровью и смертью.. И туда же – одну из стихирских барышень с её подругами-единомышленницами, которая желала «груз 200» для своих врагов... Поместить не для погибели их, нет, для ПРОЧУВСТВОВАНИЯ и ОСОЗНАНИЯ одной простой истины. Когда зовёшь для кого-то смерть, нужно быть очень осторожным. Она – тётка чуткая, но своенравная. Услышит обязательно, а вот к кому придёт?.. Разве могла предположить эта дивная поэтесса-пожелательница , что её ненависть обернётся реальной гибелью в Одессе двоих поэтов-стихирян и реальной угрозой для жизни детей её бывших подруг, живущих на Донбассе?? Разве мог предположить ещё один стихирянин, проклявший свой родной город Славянск и его жителей за по его мнению «предательство», что эти его страшные слова так быстро станут реальным проклятием для женщин и детей этого города?..
Всё же желательно быть ответственным за каждое своё слово и действие.
Ибо «эффект бабочки» таки не фантастика...
Лично я, сжимая зубы и держа в руках чудесную свою рогатку, не могу стереть картинку, надолго поселившуюся у меня в мозгу –
баба Зина из села в Донецкой области на фоне почти полностью разрушенной своей хаты вытирает слёзы с морщинистых щёк уголками платка : «...вот, и под немцами были, не трогали они нас особо, трудно было, но выжили ж как-то, войну пережили, голод, и вот теперь опять...ну как же так , детки?..»
И опять – навзрыд...
И мальчик лет 8-9, на Волыни, грязными кулачками размазывает слёзы по щекам : « ...пусть раненый папка будет, как угодно раненый, но живой...»
И опять – навзрыд...
А папки нету, привезут хоронить папку...
Я сейчас не о тех, кто получает удовольствие, разбивая головы битами, сжигая заживо, расстреливая в упор...С ними всё ясно. Там неизлечимо.
Я о тех, кто не хочет воевать. Кто собрался у общего костра, варит общую кашу, обедает, разговаривает «за жизнь» и за общее нежелание стрелять друг в друга. А потом получает приказ разойтись по позициям и...
А потом те, кто не хотел стрелять в таких же, но думающих чуть иначе, расстреливаются теми, кто получает удовольствие от убийств и деньги «за москаля и сепаратиста» от папы-фюрера...
А потом плачут в разных концах страны баба Зина и пацан, уже сирота...
И вот верчу я в руках смешное своё оружие и думаю :
«Люди! Если б вы только знали, как я ненавижу свою ненависть, но как я её понимаю...Если бы вы только знали, как я хочу писать о любви! Как я хочу этой самой любви и любви этой самой в людях, и стрижей вместо истребителей, и ромашек на обочинах вместо обгоревших шин...»
И я постараюсь это своё хотение-желание сохранить и приумножить. Я буду очень стараться... Честное пионерское.
Прошу прощения у читателей за некраткость изложения – наболело. Это во-первых.
А во-вторых, ситуация может измениться так, что мне больше не удастся (или уже категорически не захочется) говорить на эту тему.
Останется только « Моя лодка».
Которая, как никогда, актуальна почему-то и сейчас...
«...Но это моя лодка, мой дом, моя жизнь и вера.
И даже если цунами, а я не умею плавать,
Нет, не сбегу. Это моя, пусть не инкогнита, терра.
Не догрести и не долюбить я не имею права.»
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
