Микроблог-3
…метаморфозы лета, где избитое – тоже священно,
священно своей ложью…
…и душа разливала портвейн по стаканам…
…крадётся молчание штор;
найдётся ли там,
за шторами,
что-то ещё,
не разгаданное разлукой…
…кто-то услышит,
на том конце проводов безмолвия…
…зрачком-изумрудом скольжу
между окон и крон;
надежда – это когда рядом
сидит прирученный демон,
вспомнивший своё прошлое…
…мотылёк,
вспыхивает сверхновой,
преломляя воздух и пьяное сердце
дворов, подъездов…
…все цветы будут ждать твоей грусти,
твоей простоты,
как лавандово-синий туман
ждёт холодных утренних песен…
…провожаю крик чайки
свечкой усталого слуха…
…под маятник волн,
сжимая прибой в груди
и чувствуя привкус
солёного ветра…
…немного горчили свинцовые волны;
частота застывшего сердца
ровнялась
горизонтальной восьмёрке…
…мне всеядные птицы кричали
чёрным хором в ухабы глазниц…
…мы жгли закат и расчищали ночь,
мы пили чай из лепестков суданской розы…
…и ближе – ночь, как ближе тонкость слуха,
рассеянная пеной тополей…
…поёт в слепой подворотне
июньская грусть,
размерностью
поцелуй на вдох…
…смотри в глубину
светочувствительной
оболочки неба,
чтобы увидеть
свою слабость…
…ночь – вдвойне скоротечней,
а значит, вдвойне горячей, как обрывки
будущей памяти…
…прекрасное,
неосязаемо-южное –
лишь дуновенье на чьём-то лёгком запястье,
лишь тающий лёд в недопитом стакане виски…
…и солнце,
низко-низко
склонив золотистую крону
в шкатулку заката,
выжигает бледно-песочное облако,
горьковатой
берлинской лазурью...
…за ширмой нежного сердца,
там,
в тишине,
у одиночества водных лилий
с картины Моне…
…на безымянной улице,
когда кошки и тени
становятся чем-то единым.
…пока увядала
глициния неба
сквозь пыльные слёзы шоссе,
и вечер катился
старым трамваем
к подножию ночи.
…и под птичий сквозняк,
поздней пташкой,
цепляет нагое небо,
небрежно бросив в трубку души
последнюю горсть табака.
…и лучик надежды,
подливая масла в огонь,
играет с солнечным зайчиком
на потёртой стене.
…и только холодная плоскость воды
у подножья туманных хребтов,
принимали твоё одиночество,
как своё совершенство.
…это сердце,
этот алый мешочек с дыханьем
в межрёберной клетке,
как надёжно он чувствует боль…
…табачный дым облаков
в прохладе лаванды,
у погасшего летнего дня,
где грунтовые воды
несут свои мрачные тени…
…сквозь миндалины сосен
чуть качнутся ресницы,
ухватившись за связку лучей…
…и души рыбацкая лодка,
проплывая сквозь призрак пространства,
к горизонту соседних окон,
растворяла вкус бледного солнца…
…аромат полусонного взгляда
рассыпался птичьей пыльцой
в переменной печали неба…
…мы разделили пополам
сон в дымке облачных рогож…
…души ладонь,
ощупывая свечи окон,
лакает мотыльком огонь,
ложась на нежное предплечье.
…слепая сфера неба
сапфиром раскололась…
…и жилистые тающие ветви
смиренно волхвовали над камнями,
раскачиваясь плачем берегов…
…я буду тихо ждать,
я буду там рыбачить
сетью слов,
пока июль скитается по свету…
…в сквере,
где монотонно тают
вспышки фотографов
на белоснежных платьях невест,
и где слышно,
как бьётся хрустальное сердце фонтанов…
…крик жаворонка
раздирает
грудную клетку холста…
…запах оливковых рощ после дождя,
и террасы ночных кафе…
…мы декабрьский ветер отсрочим…
…и воздух пах арбузом, льном, клубникой,
немного хлебом, розами, вином…
…сквозь огоньки берёзовых трущоб…
…терял опору первый луч востока,
и целовал сентябрь,
янтарным ртом,
земли немые язвы –
ты
шла на балкон,
перебирать ладонью шёлк тумана…
…и целовал огонь
тмин простыней,
и тихо пели
руки над камином…
…и белая кора берёз,
питая млеком
тусклый взгляд бродяжек,
зарубки слёз
любовно сохранит…
…где учатся, воистину, молчать,
и сеять ветер
в дымовые трубы…
…но ночь, как вошь, как шлюхи стон
в постели разогретой,
смеётся грязной тряпкой губ,
и тяжестью лежит
на срезе мутного зрачка…
…где небо, бросив ляжки туч
на свой холодный мрамор,
достало солнца мятый луч…
…дом
превращается в зал ожиданья
с туманной свечой плафона,
и сонная кошка, на спинке дивана,
считает тени июля…
…под кофейный дымок
и тёплый прибой покрывал,
приглушённой медью
сползающей ночи,
соль минор
прорывается в слух…
…а, за бледно-каштановой дымкой портьеры,
небо разлито
персидским синим.
…камышовой тишью летнего облака,
в кобальт и смоль
сморщенных крыш,
в придыханье погасших окон…
…если есть, что сказать,
сказать так,
чтоб никто не услышал.
…золотом августа,
созрело зерно заката;
виноградной лозой,
вяжет язык тела…
….что останется нам?
Просто, считать секунды,
маятник тихих шагов
в заброшенном парке…
…луна,
прожилками палитры,
играет третий акт…
…я, где-то там,
в последних числах
лета,
что тают
от прикосновенья
рук,
и, где, так тонко,
обрывается дыханье…
…и тлеет день, как сучья старых груш.
…и, в белом вермуте сползающей луны,
топил печаль, мой собутыльник, август…
…храня, на уголках горячих губ,
вкус лёгкого дождя
и тяжесть пепла.
…теряя нить повествованья
в прядях
сквозняков.
…я пришёл к тебе,
а застал – дождь…
…гадала осень на янтарной гуще,
и превращала, нежность губ, в цветок…
…и кончик взгляда,
как соломенный пруток,
играл в ладонях клёнов,
алой искрой…
…вал придорожных тополей
скрепляя сухость рощ, полей,
рассеивает пепел
беглых кровель…
…кренится солнца ржавый шкив,
земли мозолистый нарыв
хранит от глаз могильный ветхий холмик…
…один лишь, тонкий горький луч,
исполнив на стекле стаккато,
тебе найдёт, чего сказать…
…как львица в бронзовой саванне,
крадётся мгла
на рваной ране
неба…
…Магдалена впадает в Карибское море,
вдыхая
янтарную пыль Эльдарадо…
…сквозь поволоку твоих снов –
латунь ветвей шагнула…
…наркотик детства
на кармине губ,
и слёз ваниль…
…из пурпурной розы
вырезав нежную смерть уходящего дня…
…так скажи мне:
“Прощай, я с тобой…”
Так свяжи мне сеть из снегов
над уютным фасадом резным,
и укрой от свободы глаза…
…ты бросаешь невод молчанья,
ты ловишь сырую солому солнца.
…её дыхание – движенье облаков
над карими глазами Сан-Марино…
…её шаги – листва со дна дождя,
вечерних свеч неуловимый танец,
в котором догорает жар пустыни,
в котором я – движенье облаков…
…шоколад, клубника, ваниль
с остывающих губ сентября…
…под прохладным небом горит,
лишь лавандово-синий туман;
лишь каштановых глаз печаль,
расплетённая розой ресниц…
…сепия глаз, как сон,
что паутиной вышит.
…сад мой – свечи олива –
тенью колышется ветхой,
нежным шафраном спит.
…мурлычет блюз из стареньких колонок,
стрекочет вальс блошиного дождя…
…и нежная кровь
уходит
в зыбучий песок ночи.
…так горит на ветру
сладостный поцелуй сентября,
где каждая женщина
может сказать:
“Это – я”…
…влажные крыши
вслушиваются в небо,
как большеухие лисицы Калахари…
…луна набухает
диском встревоженной кобры…
…ты улыбаешься
вслед ускользающим ноткам
летней пьесы,
сыгранной без тебя…
…постигая пластику луж,
как приметы первой любви…
…чьи-то руки
настойчиво
просят меня обернуться –
всего лишь, ветер,
играющий вариации Голдберга…
…лишь парков грязная гуашь,
лишь скверов старческие жилы;
запруда сна, пустынный пляж,
уставших глаз сырая глина…
…дрожащих пальцев паутина
ложится тенью на постель;
лишь слёз янтарных ожерелье…
…слушая
ржавый шелест
травы под ногами…
…не оставляя выбора,
перед тонким, как вешний лёд,
молчанием глаз…
…мы учились любить,
робко
ложась в постель,
расстеленную
равноденствием марта.
…пусть взгляд убегает
в туман чьих-то чёрных глаз,
как боль гонит лошадь вперёд.
…скоро выпадет снег,
скоро будет легче дышать,
будет легче остаться
вдвоём…
…а на том берегу
весточка листопада
догорает огнём
под шелест дождя.
…и вечная ночь
бросает осенний якорь
в гавани грустных глаз…
…за туманом – осенний ангел
поджигает в скверах листву.
…губ твоих медленный свет,
влажный берег в сиянии хвой,
тёмных волн пустоцвет…
…а в ответ,
лишь пшеницу волос
обожжёт сквозняком –
словно учит бессоннице
вязь фонарей привокзальных.
…она
лепила нежность,
черпая глину
из источника
со сладостной водой.
…и на фоне мёртвых цветов –
он попросит дождя.
…шелестеть колокольчиком льда
по первому снегу
полей…
…ночь –
это ли не раскаяние…
…ночь –
слышать, как воют
столетние хвои,
словно ангелы отрекаются
от влюблённых…
…зачищая
перспективу
для первого снега…
…гнилое дыханье Упы,
порывистым ветром,
бьётся о берег сердца,
словно просится на руки…
…нагое сердце –
зыбкая незабудка,
вышитая на платье
полночного ветра…
…первая ласточка солнца –
остановка дыхания
на пути к совершенству ночи…
…стирая призрачные грани синих сосен
и оставляя розовый дымок.
…душа, как воск,
течёт смиреньем праха
под жестяным горбом дымящих кровель,
шепча неспешно в уши дымоходов…
…замирает душа тополей
вдоль оврага,
и в беспредельность плюёт
полураздетыми кронами –
это моё “прощай”…
…крадётся мышью душа,
перебирая зернистое небо…
…светотень пожелтевшего сада,
переплавив палитру на грязь,
с чертежами панельных фасадов
срифмовала арабскую вязь…
…инициалы ветер
оставит на воде;
седой камыш
присядет на колени;
и ты поймешь,
что камни, тоже дышат…
…септаккорды весенней воды
импровизируют
с нервами, сексом и алкоголем,
в сотнях редакциях сердца…
…семнадцать строк
до восхода
солнца…
…центр тяжести –
мягкая поступь кошки
в тихом вечернем свете…
…минуте молчания
в рамках минуты
становится тесно;
мягкая тень кошки
теряется за портьерой
осеннего занавеса…
…осколки багреца
с посмертной маски солнца…
…чтобы наполнить отраженьем
облаков
глаза души…
…и все слова – лишь волны на песке.
…в размазанном движении реки
глаза искали ускользающее небо…
…эти горькие губы;
глаза – чаши янтарной тоски;
актриса, сыгравшая дождь…
…идеальная женщина
с именем Одиночество
под чёрной шёлковой блузкой…
…я пишу на осенних листьях
элегии холода…
…ведь сердце должно стучать,
суконкой мышц
под мокрой одеждой
души,
нежно и безвозвратно,
как первый снег
на ладонях вандала…
…и темнота роднит тебя с желаньем,
и ты боишься темноты, словно дитя…
…ты смотришь вдаль, даль входит в твою плоть…
…подтало-рыжий абрис облаков
сползает маслом в лезвие зрачка…
…свидетелем – пыль, лучший из краеведов;
пыль на моём лице, волосах, руках и ногах,
ласкающая тротуарную плитку…
…вслушиваясь до глухоты
в колокола кувшинок…
…любить, как принести
вязаное лукошко
лесной земляники
к порогу декабрьской ночи…
…прости мне моё завтра;
дождь набросает записку…
…ржавой тесёмкой рассвета
подогреваю взгляд…
…жухлая тень старенькой груши
валяется
на мокром асфальте;
отпечатки её пальцев ласкают осенний воздух…
...и тонет вечер в облаках твоих волос,
и падает в глаза червлёной мастью…
…ты кладёшь макияжа иридий
на лоснящейся кожи металл;
разжигая проторенный голод…
…сонный взгляд высыхает олифой;
ртуть зеркал отливается в нежить…
…плечи, ветвью ракиты,
падают в чёрную воду…
…песни цветок ароматный
розой раскроется вешней,
стебель сорвёт чёрный ветер…
…в чертополох его бороды
вплетены георгины
двадцати пяти тысяч восходов солнца…
…между жабрами
солёного бриза
и плавниками вечернего солнца…
…ночь соскребает
третий слой грязи,
и ты никому не нужен,
а значит –
верен себе…
…ночь стучит по карнизу,
словно сердце
путающееся
в показаниях…
…чешуйки асфальта, рыбьи
глаза дождливого неба;
тумана застывшая пемза…
…прохлады вечерней корица,
травы сон, как дым папирос;
закат поравняется с птицей…
…морским узлом
связан мой голос –
он не рассказывал
никому никогда,
как одиноко море…
…где солнце,
цвета Мадеры,
целует уставший песок…
…след дня ленив; душа, как соль,
жива, как сон, нежна, как ветвь…
…и глаз твоих горячий шоколад,
и губ имбирь – декабрь округляет
до абсолютного нуля, до ноты си-диез…
…снег распускается в садах
монгольским кашемиром…
…морская пена будет твоим плачем,
лесной родник – последней каплей крови,
и ветви сосен – мятным сном ресниц…
…пусть будет ночь тебе прощальным взглядом,
цветок зари – сомкнутыми устами,
и красный клён – холодной тенью сердца…
…мёртвые любят
переслушивать дождь;
живые –
переспрашивать мёртвых…
…столько слёз в твоём сердце,
что дождь заснул на камнях…
…сердце вздрагивает шорохом птиц;
зима прорастает узором папоротника
на замёрзшем стекле…
…за барными стойками доминошных столов
разливают
рябину на коньяке,
и закусывают
лимонными дольками солнца…
…медный цветок облака
струится ржавой пыльцой,
питая свой призрачный корень
алкоголем вечернего воздуха,
словно десертным ядом…
…и что-то ещё, что теряется,
и забывает слова
в складках луны,
словно в вывесках придорожных отелей…
…тревожа ряску
бледно-зелёного пододеяльника…
…на автоответчике – дождь со снегом…
…пыль на ботинках
похожа на исповедь…
…и она,
всегда будет рядом
с теми,
кто смотрит ей в спину…
…ослепительная глухота пространства,
словно вскрытая раковина моллюска…
…терпение – как шестое чувство…
…где кровь моя –
солёная вода…
…снег перевязывает буро-чёрные язвы
травы; на больное место
ложится кошка…
…чем дальше смотришь,
тем нежнее туман…
…нет ничего слаще её волос
в такое безвременье,
когда по стеклу
стекает
кадмиевая слеза…
…в туманном распятье солнца
над илом окон…
…тени цветут на крышах
чёрными ирисами…
…кошка ложится в ноги,
как заходящее солнце,
прищуривая горизонт
кремово-жёлтых глаз;
скоро проснётся душа луны…
…ты ещё любишь то время,
где сердце не спит, словно море,
качнувшее полночь…
…руки любовников
спят, как слепки дамасских клинков
в глубоких ранах друг друга…
…дрожит светляк настольной лампы;
кружится снег, как помело,
и тает в плоскости асфальта…
…сквозь старую розу норд-оста
примеряя сизые контуры чайки,
как нательный крестик…
…вспорхнёт, как бабочка зари,
твоих ресниц усталый отзвук…
…а в предзакатной магме неба –
растаявший солярный знак, холодный купол глинобитных
ветвей и зооморфных скал геологическая память…
…и неба голубой топаз
кристаллизует облака,
прозрачным соком заливая
барочную лепнину крыш…
…ты прячешь душу под подушку декабря,
и губы убаюкиваешь снегом;
безмолвие домашнего ковчега,
как на груди пригретая змея…
…гадая на кофейной гуще сердца…
…блеснёт лампадка солнца
пылью известковой
над овнами безмолвных облаков…
…далёкий брезжит свет подвесками граната…
…и на крапчатом небе чернильными складками тают
перекрёстки ветвей – им брусничные губы твои,
что-то шепчут по-летнему, и безвозвратно теряют
тихий голос…
…под агатовым небом, далёким, как сны побережья,
ночь протянет тебе уголёк…
Другие статьи в литературном дневнике:
