С ним нельзя лечь, с ним нельзя спать, с ним нельзя жить — его можно только любить или ненавидеть.
Или быть к нему равнодушным. На расстоянии.
Слишком грубая жизнь уходит из него, слишком высокая спесь — тоже.
Поэтому теперь — он не принадлежит даже тебе.
И этот очищенный голос — тоже вопрос техники.
Этот голос — я.
У меня больше ничего нет. И, по-моему, это здорово.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.